22/02/14

7 ролевых моделей Эдуарда Лимонова

Про себя он писал: "Без кумира Эдуард Лимонов жить не умел".  Он родился 22 февраля 1943 года. Работал на заводе, был официантом и землекопом, воевал, лежал в психиатрической больнице и сидел в тюрьмах. Мы его знаем как поэта, политика и писателя.

1
Юкио Мисима

Первой фигурой в пантеоне Лимонова является японский писатель Юкио Мисима. Лимонов в своих произведениях не раз ссылается на творчество самого "неяпонского" из японских писателей, а также на "Хагакурэ", книгу самурая.  Для Мисимы "Хагакурэ" была настольной книгой. Он написал к ней комментарий, заново открыв "Сокрытое в листве" для читателей. Первое, что сближает Лимонова и Мисиму - это эстетизация смерти. Мисима поэтизировал её, она была для него самоценна и "неизмеримо прекраснее и ценнее, чем сама жизнь".  Герой мисимовской "Исповеди маски" думает о смерти "со сладостным предвкушением".  Лимоновский герой в "Дневнике неудачника" говорит, что "смерть нужно встречать твердо и красиво — с позою, с вызовом, выпендрившись, празднично, лучше всего с улыбкой". В эссе "Путь самурая есть смерть" Лимонов пишет: "Когда я мерил шагами тюремные камеры трех моих тюрем, повторяя как заклинание: "Для того чтобы быть превосходным самураем, необходимо приготавливать себя к смерти утром и вечером изо дня вдень. Если изо дня в день самурай репетирует смерть мысленно, когда время придет, он будет способен умереть спокойно". Сходство позиций  есть и в отношении двух писателей к восстанию, бунту. Только если Мисима пришел к бунту уже в конце жизни (недолгой), то у Лимонова эта тема прослеживается во всех произведениях. Общность в самом посыле - эстетика бунта у обоих писателей ставится выше этики и здравого смысла.

2
Габриэль д'Аннуцио

"Каждый становится тем, кого у него хватает дерзости вообразить," - пишет Лимонов в книге "Священные монстры". Чаще всего Лимонова сравнивают с Габриелем д'Аннунцио. Даже автор книги "Лимонов" (стала бестселлером в Европе) Эммануэль Каррер пишет: "Настал исторический момент, думает Эдуард, похоже на тот день, когда Габриель д’Аннунцио поднял свой героический батальон на атаку Фиуме".  Не стану, как автор этой биографии, лезть в голову Эдуарду, но то, что Габриель д'Аннунцио серьезно повлиял на Эдуарда Лимонова очевидно. Поэт, сделавший из своей жизни оперу, губернатор самой вольной республики в мировой истории, авантюрист, летчик, ценитель женщин и роскоши д'Аннунцио является идеальной ролевой моделью для self-made человека, готового идти на риск ради красоты и своих (пусть часто и непонятных окружающим) идеалов. Лимонов откровенно восхищается своим кумиром в "Священных монстрах", когда в главе о дуче говорит про д'Аннунцио, что он "круче Муссолини".

3
Велимир Хлебников

Хлебников для Лимонова - святой. В юности он переписал три тома поэта от руки. Просто потому, что купить издание было невозможно, а ксероксов ещё не было. Переписал не зря. Хлебников - гениальный, но недооцененный поэт, не имеющий себе равных не только в русской литературе, но и в литературе мировой. Он - над литературой. Он пророк и провидец, гениальный ребенок, юродивый от литературы, урус-дервиш, математик и вечный скиталец, носящий свои рукописи в наволочке. Лимонов восхищается Хлебниковым, его наджизненностью и кристальностью, его красотой и гениальными стихами. Они лежали в одной психиатрической клинике (знаменитая "Сабурка"), ходили по одним улицам и дышали одним воздухом. Хлебников был внесистемен и абсолютно неуместен в мире. Он сам был миром и видел то, о чем нам предстоит ещё только узнать.

4
Луи-Фердинанд Селин

Селина Лимонов называет желчным инвалидом. Он возводит на пьедестал одинокость, простоту языка, нигилизм и пессимизм французского писателя.  В "Священных монстрах" Лимонов пишет о Селине: "У Селина чувствуется ненависть к интеллектуалам – он ненавидит Тартра (писатель Жан-Поль Сартр) и не скрывает этого в своих книгах. Селин органически честен, он такой, какой есть. И его герои – это его портрет. Никаких тут подделок". В принципе, если заменить "Селин" на "Лимонов", то это будет так же верно.  Лимонов ввел в русскую литературу нового героя? Ввел. Лимонов не любит интеллектуалов и интеллигентов? Не любит. Лимонов в своих произведениях обычно пишет от первого лица и открыто заявляет, что не признает "придуманной литературы". Его герои - это его портрет. "Вообще все книги Селина – раздраженный полив человека из низших слоев общества" - пишет Лимонов. И снова говорит о себе. Без подделок.

5
Че Гевара

Лимонов принимал участие в нескольких вооруженных конфликтах: в Югославии, в Абхазии, в Приднесторовье. В этой части биографии писателя (сам Лимонов не любит, когда его называют писателем) очевидно, что есть у него и кумиры-вояки. Таким "священным монстром" с автоматом для Лимонова является, конечно, Че Гевара. Не без зависти пишет Лимонов про него. Говорит о феномене славы Че, о том, что "говорим революционер - подразумеваем Че Гевара". Сам он объясняет этот культ не только успехом аргентинца в деле революции на Кубе, но и его поэтичным провалом в Боливии.  "Не получилось, но судьба получилась: 100 % революционер в чистом виде. Невозможно его оспаривать." - пишет Лимонов, и в памяти возникают видеокадры задержания самого Лимонова в 2001 году.

6
Эрнест Хэмингуэй

От сравнения с Хэмингуэем Лимонов в интервью открещивался, говоря, что, в отличие от Хэма, "не строил" свою биографию сознательно. Но в  "Дисциплинарном санатории" он, напротив, отзывается о Хэмингуэе с уважением. Лимонов отмечает, что злонамеренная слабость современной критики в том, что она не учитывает волевого потенциала человека сознательно менять свою жизнь, управлять ею, а все перипетии судьбы (того же Хэмингуэя) оцениваются в призме его слабостей. Это откровенно раздражает Лимонова. Что ни говори, а он self-made человек. Доля случайностей в его жизни ничтожно мала. Он не случайно колесил по миру, не случайно у него было много женщин, не случайно уже много лет пишет стихи и прозу. Очевидная схожесть биографий Лимонова и Хэма бросается в глаза, но это не говорит о том, что Лимонов "сдирает". Это говорит о том, что в обоих случаях приоритетом в выборе жизненного пути является свободная воля, а не слепой рок и случайности.

7
Чарльз Мэнсон

Не поймите превратно. Сравнение условно, но поскольку сам Лимонов написал о Чарльзе Мэнсоне в "Священных монстрах", то параллели все же проведем. Конечно, на уровне эстетики (этику поступков Мэнсона мы не берем). В «Дневнике неудачника» Лимонов пишет о «высокомерных богачах», «скачущих на лошадях и одевающихся в специальные красивые костюмы», о желании «ворваться в зал “Метрополитен-Опера” во время премьеры нового балета и расстрелять разбриллиантенных зрителей из хорошего новенького армейского пулемета». Бунт, нарушение рамок дозволенного, смелость и напор - все это есть в произведениях Лимонова. Это же отмечает он сам в рассказе про Чарльза Мэнсона. "Не его вина, что общество сделало его злодеем. Он собрал несчастных и убогих детей цивилизации и дал им отеческий звериный комфорт, ласкал некрасивых девочек и их гениталии, а в ответ они давали ему все – подчинение и жизнь". Пассионарии, идущие за Лимоновым, не они ли эти "несчастные и убогие дети цивилизации"? "Чудовищем обывательских снов" называет Лимонов Мэнсона. Эдуард Лимонов образца "Дневника негодяя" и "Это я - Эдички" вполне сгодится на ту же роль.

Иллюстрация: Виктор Пивоваров