Отслуживший советский солдат, которого в народе прозвали дембелем, обязан был соблюдать в армии определённые ритуалы, набор которых во многом зависел от рода войск. Но главным наказом для него был запрет следовать многим уставным правилам несения службы.
Уважение к приказу о демобилизации
Дембелем военнослужащий становился после издания приказа Министра обороны «О призыве граждан на военную службу и об увольнении с военной службы граждан, проходящих военную службу по призыву». И чем ближе солдатский календарь приближал день издания приказа о демобилизации, тем больше у потенциальных дембелей возникало предрассудков, прежде всего, в эмоциональном плане. Рождение солдатских суеверий происходило как на почве опыта предыдущих поколений, так и на основе собственных ощущений. Нарушать установленные традиции категорически воспрещалось. В качестве наказания использовался обыкновенный психологический шантаж – вдруг долгожданный приказ задержится на несколько дней. Разговоры, касающиеся приказа, велись самые почтительные, они грели солдатскую душу, и нарушать это особое почитание никому не позволялось. Да солдаты никогда этого и не делали, лелея в душе мечту о скорой свободе из двухгодичного солдатского «рабства».
Газету выбрасывать нельзя
Приказ министра обороны об увольнении запаса рядовых и сержантов был окружен особым ореолом солдатского суеверия. Дембель получал законное право готовиться к долгожданной свободе. Краткий текст документа – всего два небольших абзаца в газете – вырезали и бережно хранили. Терять этот ценный газетный кусочек было нельзя. Как правило, приказ наклеивали на первую, главную страницу дембельского альбома.
Нельзя работать и давать пинки
Дембелю не разрешалось участвовать в обычной солдатской работе. Второй и не менее удивительный запрет касался взаимоотношений с новобранцами: дембель не имел права воспитывать молодых солдат с помощью пинков и подзатыльников, как он делал это раньше. Считалось, что дембеля уже прошли данную стадию становления солдата, поэтому «почётная» обязанность передавалась так называемым «черпакам» (солдатам, отслужившим один год). Дембель обязан был думать только о том, как он украсит позументами свою форму.
Строем ходить возбранялось
Лишь по приказу начальства старослужащий мог встать в общий строй и пройти по плацу. Но это происходило в советской армии крайне редко. Офицеры знали, какие солдаты готовятся их покинуть, и не придирались к их неуставному поведению. Взаимоотношения с офицерским составом тоже выстраивались весьма произвольно.
Кушать должен в свой черёд
Удивительные метаморфозы происходили и в отношениях с «молодняком»: если раньше старослужащий мог на своё усмотрение придумывать для таких парней наказание, то теперь он становился с ними чрезвычайно добрым. Раздражительным и злым ему уже быть не полагалось. Дембель мог даже отдать "молодому" солдату кусочек масла из своего рациона. Кстати, ему также возбранялось в одиночку поедать свои съестные припасы и он не мог нарушать свой черёд в столовой: он обязан был кушать в числе последних (им повара всегда добавляли что-нибудь вкусненькое).
Утренняя зарядка для старослужащих, получивших известие о приказе, тоже была не обязательна.
«Аккорд» - не нарушать!
От «дембельского аккорда» - особого, как правило, неприятного задания командира – нельзя было отказываться под угрозой ещё большего наказания. Иногда проштрафившихся командиры по несколько дней не отпускали на долгожданную волю, оставляя в воинской части. Напоследок отцы-командиры могли заставить убраться в самой грязной комнате, или вырыть канаву длинною в несколько метров, или написать 18 тетрадок протоколов якобы проводившихся в частях комсомольских собраний для предъявления их проверяющим. Многие командиры ждали дембельского, заключительного «аккорда», чтобы в последние несколько дней в последний раз проявить свою власть и нагрузить солдат по полной программе.
Нельзя застёгивать пуговицы
Дембель вообще переставал соблюдать аккуратность в ношении формы: ему не дозволялось застёгивать все пуговицы, а ремень должен был свисать ниже пояса.
Иногда во время «дембельского аккорда» некоторые солдаты саботировали задания начальства, а вместо этого нашивали себе на форму третью полоску в знак того, что они служат третий год. Однако за такую вольность им попадало от внутренних патрулей или дежурных офицеров, полоски, конечно, срывали.
Увольняться – только из своей части
Дембель не имел права уходить в отставку с территории другой воинской части или госпиталя. Он должен был возвращаться домой только вместе со своим призывом. Нередко на этой почве между командирами и подчинёнными возникали конфликты: были нередки случаи внезапного перевода солдат из одной части в другую. Тогда военнослужащие шли на всяческие уговоры и ухищрения, чтобы командир оставил их всё-таки в родном подразделении. Некоторые уволенные в запас солдаты вспоминали о том, как они уходили из госпиталя раньше срока – особенно это было распространено в годы Афганской войны в 1980-х годах. Кстати, в госпитале для дембелей существовал ещё один курьёзный запрет: им нельзя было ходить в судно.
Сразу видно автор очень далек от армии
Точно,точно. Об армии у автора понятия почерпаны из плохих книжек и газетных статей времён 90-х,ну может ещё из баек стройбатовцев. Я бы посмотрел на «дембеля» каким он описан в статье,скажем в погранвойсках,или внутренних. где ребята с боевым оружие до последнего на посту в секрете или на вышке.
Две истины аксиомы в СА 1) мУЖЧИНА ДОЛЖЕН БЫТЬ ГРУБ , ВОНЮЧ И ВОЛОСАТ
2) дЕДУШКА СОВЕТСКОЙ АРМИИ ДОЛЖЕН БЫТЬ ТОЛСТЫМ , ГРЯЗНЫМ И ЛЕНИВЫМ.
Я служил на Байконуре в 1974-1976 году. Намека на дедовщину не было. Намека. Максимум что могли позволить дедушки это ремень пониже.
Все вышесказанное относилось к частям с поганым командованием. Стройбат, в первую очередь. Наши роты с изумлением наблюдали как двигалось на обед стадо хачей.
Вся эта возьня с дедами, это плохое лупцевание комполка ротных. Причем молодым. Старые ротные как огня боялись неполного служебного соответствия.
Служил на флоте и не столько, как ныне, а 4 года (1961-1965 годы). Согласен со многие, здесь комментирующими, что вероятней всего были указаны «традиции» стройбата. В мое время матросы подразделялись на «салаг» (1-й год), «ивася» (2-й год), «сорокота» (3-й год) и «годка» (т.е. до ДМБ оставался год). Все эти сказки типа «…годок на флоте страшней полковника в пехоте» не более, чем «устное творчество». С соответствии с книжкой боевой номер каждый матрос знал свой объект уборки и свои обязанности при различных видах тревог. Когда пришел на корабль, мой номер был 4-4-4 (наносится на карман голландки и означает: БЧ-4(боевая часть связи и наблюдения), пост №4 и 4-й по списку. Объект уборки коридор кубриков 10 — 14 с двумя трапами и вентиляционная выгородка.По мере ДМБ старших менялся и номер: у меня был 4-4-2 и затем 4-4-1 с соответствующими объектами уборок и нахождением в случае тревог. «Годки» в обычные дни не бачковали (приносить с камбуза еду, мыть и убирать посуду, выносить обрез с отходами), но они делали это про праздникам, которыми у нас считались Новый Год, 1 и 9 мая, День Флота, 7-8 ноября и 12 декабря День Конституции. 23 февраля считался солдатским праздником и бачковали очередники, хотя приказы по кораблю о поощрениях издавались. Наряды для годков так же были иными.Например дежурный по низам, дежурный по камбузу. Но в походах (от 2-х до 3,5 месяцев) годки из служб, менее занятых в это время, могли быть и рассыльными, и рабочими по камбузу, и гарсонами в кают-компании. В службах, обеспечивающих работу механизмов, штурманского и оборудования связи, годки точно так же ходили на вахту, как и молодые матросы. Так что всё изложенное автором — бред сивой кобылы.