06/07/18

Зачем фельдмаршал Александр Суворов прыгал через стулья

Каждый человек радуется своим успехам. В то же время если для женщин важны победы на личном фронте, то для мужчины более значимы успехи в карьере. Знаменитые люди, в том числе крупные военачальники не исключение. Особенно нестандартно повел себя Александр Васильевич Суворов, после очередного повышения в звании…

Гениальный полководец

Вряд ли в мировой истории найдется ещё один военачальник, равный по заслугам, а главное по прижизненному признанию соотечественников подобный Александру Васильевичу Суворову. Самое удивительное, что в детстве будущий полководец отличался крайне слабым здоровьем, и родители даже не рассчитывали, что их сын выберет карьеру военного. Тем не менее, Александр Васильевич предпочел гражданской службе мундир офицера. И не ошибся!

Настойчивость, железная воля, а также тонкий ум позволили выдающемуся полководцу за долгую службу в армии не проиграть ни одной битвы, стать настоящим бичом турок, грозой поляков и французов, а также карающим мечом внутренних врагов Российской Империи. Причем, Александра Васильевича, что бывает не часто, одинаково любили, как его солдаты, так и власть предержащие.

За свою жизнь Суворов оказался единственным человеком в истории России, ставший кавалером всех боевых орденов, существовавших в Российской империи в его время. Казалось бы, твердый характер и несгибаемая воля, должны были полностью лишить Александра Васильевича каких-либо эмоций, а также проявления честолюбия. Тем не менее, полководец был живым человеком и ни что человеческое, в том числе радость получения заслуженных наград, чинов и званий за нелегкий ратный труд были ему не чужды.

9 стульев

Согласно официальной историографии карьеру военного Суворов начал в Семеновском полку, в который был зачислен по рекомендации прадеда Александра Сергеевича Пушкина знаменитого Абрама Ганнибала. При этом свое первое офицерское звание, будущий генералиссимус получил вовсе не на поле битвы.

Однажды в 1779 году Суворов нес караул в Петергофе. В это время мимо него по своим делам несколько проходила императрица Елизавета Петровна. Женщину искренне поразило, с какой ловкостью и достоинством солдат отдает ей честь. В ответ растроганная императрица подарила Александру Васильевичу серебряный рубль, однако принципиальный солдат отказался его брать во время несения службы. "Молодец, службу знаешь!" - ответила Елизавета оставила серебряную монету у его ног, которую будущий полководец забрал после окончания караула и хранил всю жизнь. На другое утро он узнал, что именным указом императрицы произведен в капралы.

Дальнейшие офицерские звания Александр Суворов получал исключительно за заслуги перед отечеством. Самым высоким званием, которого он был удостоен, стал чин генералиссимуса, с правом получать такие же почести, как и император, даже в присутствии последнего. Но, больше всего Александр Васильевич, по словам современников, был рад получению звания фельдмаршала, пожалованного ему Екатериной II за взятие Варшавы в 1795 году. Легенда гласит, что он отправил императрице лаконичное послание: "Ура, Варшава наша!", на что она ответила не менее лаконично: "Ура, фельдмаршал Суворов!".

Такая форма депеши в эпоху многословных витиеватых посланий может показаться странной, однако у Екатерины с эксцентричным полководцем были особые отношения. Только он мог позволить себе обращаться к ней "Матушка", на что она в ответ непременно величала его по имени-отчеству "Александр Васильевич".

Радость от полученного повышения у графа Суворова была неописуемой. Дело в том, что в Российской армии в то время было 9 военачальников старше по званию, чем Александр Васильевич, но не совершивших и десятой доли его подвигов во имя страны. С присвоением же звания фельдмаршала Александр Васильевич «перепрыгивал» через несколько ступенек в военной иерархии и становился старше по званию своих «конкурентов».

Как утверждают историки, со слов очевидцев событий, 65-летний военачальник расставил девять стульев в своем кабинете и стал поочередно перепрыгивать через них. При этом Александр Васильевич про себя тихо повторял: «Долгорукий позади, Салтыков позади, Каменский позади, мы впереди!» Акробатический этюд удался. Девять стульев, как и девять генералов навсегда остались позади.