7 русских фокусников

Иллюзии очаровывают взрослых и приводят в неописуемый восторг детей. Сразу хочется раздобыть где-нибудь цилиндр, белого кролика, и весь ближайший свободный вечер  заставлять ушастое животное исчезать. Правда, сострадание к братьям нашим меньшим практически сразу уничтожает этот порыв. А вот желание смотреть на фокусы и каждый раз наивно пытаться их разгадать остается.

На Русь иллюзия как искусство пришла из Византии, а греческое «скоммархос» (потешник) надолго закрепилось за артистами этого жанра. Скоморохи развлекали и царей во дворцах, и простой люд на площадях. На рубеже XIX–XX веков искусство иллюзии успешно демонстрировал талантливый Гордей Иванов. Пластический трюк «Игра со свирелью» заключался в волшебном «парении» свирели, которая подчинялась движению рук фокусника, при этом исполнитель не касался инструмента. Руководить свирелью Гордею помогала невероятная пластика рук и… тончайший конский волос, но у зрителей создавалась волшебная иллюзия о «парящей свирели». Кстати, Гордей Иванов первым не побоялся указать на афишах свое русское имя. До него все русские исполнители выбирали исключительно иноземные псевдонимы: Флорандом называл себя Фролов, а Ларионов именовался не иначе как Леони.

Считается, что подобный фокус первым продемонстрировал японец Окито. Однако это не так. Жизнь этому номеру подарила одна из первых русских иллюзионисток Нина Зубаль, выступавшая в Санкт-Петербурге в мужском костюме герольда Средних веков (отсюда и ее псевдоним «Герольд»). Большой блестящий шар нанизывался на веревку, которую исполнительница растягивала в руках. В определенный момент она переворачивала веревку вертикально, но шар не съезжал вниз, а оставался в центре. Только реплики публики «Поехали!» и «Стоп!» приводили хрустальный шар в движение. Секрет фокуса прост: в шаре был сконструирован туннель, при сильном натяжении веревка плотно закреплялась в этом туннеле, но стоило только ослабить натяжение, и шар начинал движение.

В начале XIX века публика рукоплескала Александру Германнову, который растворял поднесенный к губам бокал, а затем извлекал его из кармана одного из зрителей. При этом бокал был наполненным. Посередине номера один из зрителей вскакивал в изумлении и некоторой растерянности, потому что с его пальца таинственным образом исчезало кольцо. В руках фокусника серебряная монета становилась золотой. При этом иллюзионист практически непрерывно жонглировал, имитировал голоса птиц и животных. Ловкость рук и никакого мошенничества, скажете вы, и будете абсолютно правы! Пальцы иллюзиониста обладали исключительным проворством и подвижностью, а также были настолько сильны, что брошенные карты легко ловили зрители даже на самых дальних рядах. Любил Александр Германнов «пошалить» и вне работы, например за завтраком в ресторане. Исчезающие с тарелки и появляющиеся из галстука одного из гостей заведения яйца всмятку, превращающаяся в ботинок накрытая шляпой бутылка шампанского… При этом фокусник надевал ботинок на свою разутую ногу, а из-за пазухи доставал бокал с шампанским. В общем, веселились все, кроме официантов.

Гвоздем программы Александра Нагеля стал фокус, простите за каламбур, «Прокалывание пальца гвоздем». Сам по себе фокус достаточно прост: сначала публике показывается один гвоздь, желающие даже могут убедиться, что гвоздь настоящий, а пальцы прокалываются совсем другим, специально изготовленным для фокуса. Мастерство фокусника заключалось в уникальном умении заворожить зрителей. Так, на одном из выступлений парижская публика обступила иллюзиониста со всех сторон, не оставив ему личного пространства, которое необходимо для выполнения того или иного трюка, но тот блестяще исполнил номер. Правда, Нагеля несколько обижало, что его постоянно просили исполнить номер с гвоздем. Как же еще можно объяснить, что на одном из представлений в ответ на очередную просьбу он реально проколол себе палец настоящим гвоздем? Правда, как настоящий профессионал, попытался превратить все в шутку.

Известный трюк с протыканием стальной иглой был усовершенствован известным иллюзионистом Александром Вадимовым, который работал под псевдонимом Алли-Вад. В его исполнении человек, «проткнутый» иглой с лентой, сходил с этой самой ленты. Вадимов был не только исполнителем, но и изобрел много новых номеров и трюков, а также написал много полезных книг для начинающих любителей фокусов. Так, он сконструировал «тамбурин»: широкий, но тонкий шестигранник на ножках, спрятаться за которым просто невозможно. Тамбурин с двух сторон закрывали бумагой, которую иллюзионист разрывал, затем вытягивал оттуда ленту, а из тамбурина выпрыгивали две девушки. Кстати, долгое время в этом номере Вадимову ассистировали сестры-близняшки, которых в дальнейшем переманил в свою программу давний конкурент Александра Алексеевича – Эмиль Кио.

Семья была в шоке, когда Эмиль Кио начал работать в цирке – никто из родственников никогда не имел никакого отношения к этому виду искусства. В знаменитом цирке легендарного Чинизелли Кио был вынужден успевать все: продавать билеты, помогать дрессировать лошадей, летать под куполом, проводить собеседования с нанимающимися артистами. Иллюзии в жизни Кио появились, когда он купил свой первый «волшебный ящик» – чертовски хитрое приспособление, разработанное неизвестным гениальным немцем. Такие ящики можно было сжигать вместе с человеком, протыкать пиками, в общем, вытворять с их содержимым много любопытных манипуляций, в результате которых это самое содержимое легко выскакивало из ящика как ни в чем не бывало. Одна из первых иллюзий Кио «Омоложение» сегодня может выглядеть немного наивной, но в XIX веке публика захлебывалась от восторга. Дряхлую старуху, заботливо уложенную в ящик, со всех сторон пронзали шпагами, а в конце для верности добавляли еще и пику. Затем колюще-режущие предметы извлекались, крышка откидывалась и… перед изумленной публикой представала модная красотка с собачкой на руках. Еще один знаменитый трюк Кио в стиле Гудини – «Человек-молния». Кио при помощи публики связывали руки и ноги, он залезал в мешок, который завязывали и опечатывали. Мешок запихивали в сундук, сундук заколачивали гвоздями и перекручивали веревками. Ассистент произносил: «Три!», и Кио выскакивал из зрительного зала, а из вскрытого сундука и развязанного мешка перед публикой появлялись две очаровательные женщины. Игорь и Эмиль Кио с успехом продолжили дело отца.

Увлечение фокусами пришло к Арютуну Акопяну во время учебы в Московском институте землеустройства. На одном из эстрадных концертов он видит артиста-фокусника и начинает все свободное время посвящать фокусам. Уже будучи известным артистом со знаниями многочисленных фокусных секретов, он решает освободить свои руки от лишнего реквизита. Это становится возможным благодаря многолетней и упорной тренировке рук. В его программу входили фокусы, почти не предполагавшие участие реквизита и построенные на одной ловкости рук. Он становится фокусником-манипулятором. Даже при внимательнейшем неоднократном просматривании номера уследить за движениями его рук было невозможно. Он рвал афишу на миллион клочков, комкал обрывки, затем расправлял, и афиша оказывалась целой. Понятно, что в какой-то момент фокусник просто подменял афишу. Но в какой? Он репетировал по 18 часов в день, вскакивал с постели среди ночи, чтобы записать новый фокус, держал зрительный зал в напряжении без яркого реквизита и обольстительных красоток на протяжении получаса. Он был выдающимся, великим манипулятором! Его сын Амаяк Акопян тоже стал знаменитым иллюзионистом. Кстати, слова «алахай-малахай», которые так любил произносить во время своих номеров Амаяк, не пустой набор звуков, а слегка искаженное древнее ассиро-вавилонское магическое заклинание.

Фаина Шатрова