Непогожей ночью на 30 января 1945 года от причала в порту Данциг отошел гигантский десятипалубный лайнер «Вильгельм Густлов», на спуске на воду которого присутствовал в свое время сам Адольф Гитлер. До войны это было роскошное круизное судно, на котором помимо элегантных кают первого класса имелись и варианты размещения попроще. Каждый работяга в Германии, по мысли лидеров правящей национал-социалистической партии, должен был иметь возможность приобрести билет в недельный круиз и насладиться комфортом и красотой чудо-корабля, прославляя могущество Рейха, одним из символов которого являлся «Вильгельм Густлов».
Когда началась война, круизный лайнер превратился в плавучую базу подготовки высших морских офицеров и учебное судно дивизии подводного плавания. 30 декабря это чудище водоизмещением более чем в 25 тысяч тонн, шло в сопровождении эскорта сторожевых и противолодочных кораблей. Особенно тревожиться, впрочем, было не о чем. И капитан «Вильгельма Густлова», и командир эскорта прекрасно знали, что русские просто не смогут дойти до этих вод, защищенных почти сплошными минными полями. За годы войны на Балтике было затоплено более 40 русских субмарин, а те, что остались – не решатся сунуться.
Они и знать не могли о том, что их десятипалубный гигант подстерегает советская подлодка С-13. И что капитан этой подлодки настроен более чем решительно.
Сын бедового кочегара становится моряком
В 1913 году в солнечной Одессе появился на свет мальчик Саша – дитя любви украинки с Херсонщины Татьяны Коваль и румынского матроса Иона Маринеску. Ион был парнем горячим и склонным влипать в истории. У себя на родине он ходил на судах кочегаром, и как-то, не стерпев разноса от своего начальника, поколотил его. Да не просто поколотил, а здорово, как говорят, отделал той самой лопатой, которой бросал уголь в топку. Пришлось уходить не только с судна, но и бежать из Румынии, от греха подальше. Обосновавшись в Одессе, Маринеску свел дружбу с местными контрабандистами и очень скоро стал среди них своим. Фамилия его утратила румынское окончание, Ион превратился в натурального одесского «жигана» Маринеско. Впрочем, женившись на Татьяне, он угомонился и сделался добропорядочным портовым рабочим.
Александр Маринеско буйный нрав своего родителя унаследовал в полной мере. Рос Саша в одесском дворе, среди воришек, жуликов и прочей живописной публики. И вполне возможно со временем пополнил бы ряды уголовников, если бы не мечта. Саша мечтал о море. Он видел себя капитаном торгового судна, бороздящим моря и океаны, и красиво сходящим на берег в портах далеких экзотических стран.
Верный своей мечте, Саша после 6 класса средней школы сбежал из дома и устроился помощником матроса на один из кораблей. Убедившись в несомненном рвении парнишки, капитан дал ему рекомендацию для поступления в школу юнг, каковую Александр Маринеско с успехом окончил, получив к 17 годам звание матроса первого класса. В 1930 году матрос Маринеско поступает в Одесский мореходный техникум, и учится более чем успешно. Через три года Александр, имея в кармане диплом с отличием, поднимается на палубу корабля «Красный флот». Он – помощник капитана! До исполнения мечты – меньше одного шага.
Однако, счастье Александра Маринеско длилось недолго. В те годы была распространена система комсомольских путевок — так восполняли недостаток рабочих рук и руководящих мозгов в тех отраслях, которые особенно в этом нуждались. Ослушаться подобного рода назначения было невозможно. Не проплавав и нескольких месяцев, Александр Маринеско получил комсомольскую путевку на спецкурсы командного состава военного флота. Хорошие моряки молодому советскому военно-морскому флоту были очень нужны. После курсов Маринеско был направлен на службу на Балтику, штурманом подводной лодки Щ-306.
Вместо обдуваемой ветрами палубы – душные отсеки подлодки, вместо вольной жизни гражданского моряка – жесткая дисциплина. А вместо горячего и ласкового Черного моря – свинцовые волны и хмурое небо Балтики. Такой вот поворот судьбы.
Как «в кейптаунском порту»
Впечатление об Александре Маринеско у начальства были весьма двойственные. С одной стороны – отличный моряк, с другой – редкостный дебошир и пьяница. В походах Маринеско показывал отличные результаты и профессионализм. Так, в 1940 году субмарина, которой командовал Маринеско, была признана по результатам учений лучшей на Балтийском флоте. Лишь один пример: его лодка совершала погружение за невероятные даже в наши дни 19,5 секунд – при норме 35 секунд.
Однако, сойдя на берег, Маринеско немедленно оказывался героем какого-нибудь пьяного скандала с участием дамочек определенного разбора. Все это удивительным образом сходило ему с рук. Когда началась война, ситуация в целом, мало переменилась: все те же храбрость и профессионализм в море, и все та же развеселая жизнь на берегу.
К 1944 году капитан подлодки С-13 Маринеско — герой нескольких крупных скандалов, один из которых был связан с организацией игорного клуба среди офицеров. В то же время он получил несколько наград: золотые часы, а еще – орден Ленина, два ордена Красной Звезды. Подлодка Маринеско успешно топит нацистские транспорты, участвует в диверсионных операциях, и неизменно возвращается в порт без потерь и с живым-здоровым экипажем.
В конце 1944 года субмарина Маринеско направлена в финский порт Ханко. Здесь Маринеско продолжил вести себя в точности так, как герои известной песенки «В Кейптаунском порту».
Новогоднюю ночь он отмечал в местном ресторанчике, где познакомился с очаровательной шведкой (по другим сведениям – вышедшей замуж за шведа русской эмигранткой). Очень скоро парочка уединилась в одном из номеров гостиницы, которая принадлежала пассии лихого капитана. Его команда, тем временем, тоже бурно праздновала новый год. Веселье кончилось грандиозной дракой на берегу, с местными. Вернувшись утром на свою подлодку, Маринеско узнал, что и он, и его команда – отныне штрафники. Это был единственный случай за всю войну, поскольку до сей поры «штрафных» субмарин во флоте не водилось.
«Атака века»
С такой вот историей за плечами Маринеско в ночь на 30 января 1945 года оказался вблизи Данцга, наблюдая движение «Вильгельма Густлова» и его конвоя. Видимость была отвратительная – буран, снеговые хлопья. Однако, Маринеско в перископ углядел направление и принял решение догонять лайнер. Субмарина шла на скорости более 19 узлов в то время, как предельными для этого класса считаются 18 узлов. Чад от дизельных двигателей был такой, что люди не выдерживали, падали в обморок.
Однако, С-13 догнала-таки немецкий конвой. Здесь Маринеско решился на лихой маневр – атаковать «Густлова» со стороны берега, откуда немцы, разумеется, не ждали беды. Глубина здесь была небольшая, и в случае обнаружения спрятаться было бы сложно. Но Маринеско был человеком рисковым. Лодка всплыла и подошла ближе. Одно из судов конвоя заметило какие-то огни и стало посылать сигналы.
Подводники, не обращая внимания на это обстоятельство, поставили субмарину в положение атаки и выпустили четыре торпеды. Три попали точно в цель, поразив лайнер ниже ватерлинии. Четвертая застряла в торпедном аппарате, и морякам просто чудом удалось затянуть ее обратно и избежать детонации.
«Густлов» накренился на левый борт и меньше, чем через полчаса пошел на дно вместе с грузом и пассажирами. Погибло более 4800 человек. Иногда Маринеско на этом основании пытаются обвинить в военном преступлении – мол, потопил судно с гражданскими. Однако, это не так.
На «Вильгельме Густлове» Восточную Пруссию покидали военные моряки, среди которых большая часть состояла из учеников и преподавателей учебных дивизионов подводного флота. Школы подводников покидали Восточную Пруссию с имуществом и учебными материалами. Продолжить обучение и планирование морской блокады Великобритании они должны были уже на борту «Густлова». Были там, разумеется, и высшие чиновники, бежавшие из осажденного Кенигсберга и их семьи. Однако, на этом основании винить Маринеско в преднамеренном убийстве гражданских не приходится. «Вильгельм Густлов» был в камуфляжной окраске, имел на борту артиллерию и шел в сопровождении военных судов, то есть, был законной добычей нашей субмарины.
Если потопление лайнера можно, отчасти, счесть результатом неизменного везения Маринеско, то уход нашей лодки от погони ничем иным, как высочайшим профессионализмом не объяснить. Дочь Маринеско Леонора Александровна в одном из интервью рассказывала, что по словам сослуживцев, ее отец несколько часов просидел, приложив ухо к борту лодки. Опасность он слышал раньше, чем о ней докладывали акустики. За субмариной устремились в погоню крейсеры и миноносцы сопровождения, они пытались взять С-13 в кольцо, однако, подлодке удалось увернуться от погони сквозь настоящий град из глубинных бомб. Маринеско применил хитрость: оторвавшись от погони, он вернулся к месту гибели лайнера и лодка несколько часов лежала на дне среди обломков, пока погоня рыскала на многие мили дальше.
Эта атака была названа немецкими военными историками «атакой века». И признана самой результативной операцией подводного флота за всю Великую Отечественную войну.
После войны
Вернувшегося с победой Маринеско вначале хотели представить к званию Героя Советского Союза. Но, вспомнив его многочисленные «художества», ограничились орденом Красного Знамени.
После войны жизнь героя-подводника не сложилась. Он был лишен звания, а затем и списан с флота на берег. Сидел за глупую растрату на Колыме, правда, недолго, и умер в возрасте 53 лет от тяжелой болезни.
Лишь спустя годы после смерти Маринеско был восстановлен в звании генерал-лейтенанта и получил заслуженную им Звезду Героя. В наши дни именем Маринеско названы улицы, учебные заведения и боевые корабли.
Источник:
© Русская Семерка
