Легендарная «Катюша» стала одним из символов Победы, но история ее создания до сих пор омрачена драмой. Официально авторами реактивной установки числятся Иван Гвай, Василий Аборенков и Андрей Костиков. Однако за этими фамилиями скрывается история предательства и карьеры, построенной на крови.
Слесарь, ставший главным инженером
Андрей Костиков, выходец из крестьянской семьи, начинал простым слесарем. Служба в Красной армии открыла ему дорогу к образованию — он окончил Военно-воздушную академию имени Жуковского, где получил базовые знания о ракетной технике.
Его карьера в Реактивном НИИ развивалась с подозрительной быстротой. Всего за три года он прошел путь от инженера до начальника отдела, а в ноябре 1937 года стал исполняющим обязанности главного инженера. Как отмечают историки, столь стремительный взлет был во многом обеспечен «особыми методами» — доносами в НКВД.
Донос как орудие карьеры
В 1937-1938 годах Костиков написал заявление в НКВД, обвинив в антисоветской деятельности ведущих конструкторов — Валентина Глушко и Сергея Королева. Затем он возглавил комиссию по выявлению «врагов народа» в институте.
И члены комиссии, среди сотрудников НИИ таковых скоро обнаружили. «Врагами» оказались начальник института Иван Клейменов и его зам Георгий Лангемак.
«Жратва»: что означает это слово на самом деле
Последний и являлся одним из создателей легендарной «Катюши». Впрочем, в январе 1938 года за «вредительство» и «антисоветскую деятельность» Лангемак был казнен. А в марте следующего года Андрей Костиков вместе с Иваном Гваем подал заявку о выдаче соответствующего авторского свидетельства. Чуть позже в документе появилось имя Василия Аборенкова. В июне 1941 года установка залпового огня, базировавшаяся на автомобиле, была представлена членам правительства. Вскоре, если верить Ярославу Голованову, автору книги «Этюды о великом», Андрей Григорьевич стал Героем Социалистического труда, а также счастливым обладателем Сталинской премии.
Последние годы жизни
Те 12 лет, которые были отведены Андрею Костикову после расстрела Георгия Лангемака, он прожил достаточно спокойно. Правда, провести несколько месяцев за решеткой ему тоже пришлось. Костиков служил в Реактивном НИИ (институт был эвакуирован в Свердловск) до 1944 года, пока, как утверждает Константин Залесский, автор издания «Великая Отечественная война», не был отстранен от должности за невыполненное обещание по постройке реактивного истребителя. Однако в шпионаже или вредительстве Костикова уличить не удалось: в феврале 1945 года он был отпущен на все четыре стороны.
С августа того же 1945 года, если верить изданию «Архив Российской академии наук», Андрей Костиков работал в НИИ-24. В конце 1940-х годов Костиков также возглавлял представительство Академии наук СССР в Германии. Интересно, что Сергей Королев, который по доносу Костикова несколько лет провел в лагерях, некоторое время тоже работал в Берлине. В немецкой столице Королеву выдали оружие. Как пишет Ярослав Голованов в своей книге «Королев: факты и мифы», конструктор передернул затвор и произнес: «Пусть я снова сяду, но эту б... я пристрелю!». Между тем Костиков умер своей смертью от сердечного приступа в 1950 году. Он был разоблачен только спустя 7 лет после кончины.
