Образ берсерка — яростного воина в волчьей шкуре, впадающего в боевое безумие — прочно вошел в массовую культуру. Но историческая реальность оказывается гораздо сложнее и прозаичнее, чем эпические саги.
Медвежья шкура или отсутствие рубахи?
Уже происхождение слова «берсерк» вызывает споры среди ученых. До середины XIX века господствовала версия, что оно означает «без рубахи» (berr — «голый», serkr — «рубаха»). Однако затем получила популярность трактовка «медвежья рубашка» — образ, идеально вписывавшийся в представления об оборотничестве.
Единства в этом вопросе нет до сих пор, что символично — даже имя легендарных воинов остается загадкой.
Источники
Ранние упоминания рисуют берсерков элитными воинами. Скальд Торбьёрн Хорнклови в IX веке описывает их как облаченных в волчьи шкуры бойцов короля Харальда Прекрасноволосого. Снорри Стурлусон в «Круге земном» представляет их «людьми Одина», наделенными сверхъестественной силой, что весьма примечательно, поскольку нигде до этого в сагах и мифах Одина не сопровождает никакая свита из воинов.
Еще есть исландские родовые саги. В них берсерки уже вполне себе реальные люди, но, скажем мягко, малопривлекательные. Они приходят в дома к простым людям накануне Рождества и устраивают там разгром, грабят и насилуют женщин. Положительным героем в таких сюжетах обычно выступает какой-нибудь бравый исландец, который побеждает берсерков либо при помощи дубины (потому что они-де неуязвимы для огня и железа), либо хитростью, потому что признается как аксиома, что берсерки глупы.
В историческом отношении именно этот образ берсерка ближе всего к истине. Принятие христианства, централизация, «переформирование армии», распад дружин викингов - все эти факторы оставили без источника пропитания большую группу бывших воинов, которые кроме как воевать больше ничего не умели. Поэтому они и грабили, и кутили, пока в Исландии не вышел «антиберсеркский» закон 1123 года, в котором черным по белому было написано: «Замеченный в бешенстве берсерка будет наказан 3 годами ссылки».
Показательно, что в законе говорится именно о «ярости берсерка», как об особом состоянии, а не профессиональной черте воинов. К этому мы ещё вернемся.
Ели ли берсерки мухоморы?
Немного разобравшись с тем, откуда берсерки в принципе появились, нужно ответить на главный вопрос...
«Мухоморная тема» постоянно муссируется в разговорах о берсерках. Впрочем, никакой объективной основы эти представления под собой не имеют.
Сначала об опьянении берсерков заговорил исланский скальд Снорри, он уверял, что берсерки пьют напиток троллей. Ни одного упоминания о чем-нибудь подобном нет в сагах о берсерках.
«Банные девы»: чем они занимались в русской парной
Затем, в конце XVIII века, об одурманивании берсерков себя психотропными средствами заговорил исследователь С. Эдман. При этом он связывал религию викингов с восточносибирским шаманизмом. Почему? Одному ему это было известно... но миф начал приживаться. Ученые, такие, например, как Рейкборн-Хьеннеруд пусть и допускают, что кто-то из берсерков действительно бился в состоянии опьянения, указывают, что это не подтверждено никакими фактами, поэтому разговоры на эту тему - сущий вздор.
Если подумать логически, то весьма сомнительно, чтобы конунг окружал себя 12-ю наркоманами с мечами и топорами.
Берсерки, которых мы знаем
Тем представлением о берсерках, которые мы имеем сегодня, мы обязаны историку-медиевисту, одному из теоретиков нацизма, члену НСДАП и сотруднику Анненербе Отто Хёфлеру.
Именно он развивал мысль о том, что берсерки - воины самого Одина, некая мужская каста избранных воинов, которые за свое бесстрашие попадают после смерти прямиком в Валгаллу, где образуют союз и наслаждаются жизнью. Между тем, по мифологическим представлениям, воины в Валгалле не образуют никаких союзов. Днем они предаются «военным потехам», то есть сражаются и убивают друг друга, а ночью уже предаются веселью. Такой «вечный бой».
Именно созданный Хёфлером образ берсерка и его идеи о государственнообразующей функции мужских союзов стали для ученого «пропуском» и в партию национал-социалистов, и в Анненербе. Это была новая мифология нацизма, в которой расово-правильные берсерки признавались настоящими «псами войны», не привязанными к жизни, безрассудно следующими за Одином. Такая героизация была выгодна новой немецкой власти, она хорошо укладывалась в рамки пропаганды.
