Борис Бажанов: как секретарь Сталина стал главным провалом чекистов-ликвидаторов перебежчиков
В 1920-1930-е годы побег высокопоставленного советского чиновника на Запад и последующая критика режима было равносильно подписанию себе смертного приговора. Спецгруппы НКВД получали задание ликвидировать изменника и с подавляющем большинстве случаев успешно исполняли его. Причем убийство часто маскировалось под несчастный случай. Примерами (пусть и не абсолютно доказанными) могут служить судьбы дипломата Федора Раскольникова или военачальника Эфраима Склянского. Однако, были и уникальные исключения. Например, Борис Бажанов, личный секретарь Иосифа Сталина, который не только сумел бежать, но и прожил после этого долгую и счастливую жизнь.
Советская карьера
Путь Бажанова на вершину власти был каноническим для способного человека своей эпохи. Будучи студентом Киевского университета, в 1919 году он вступил в РКП(б), что, по его собственным воспоминаниям, было выбором «между украинским национализмом и коммунизмом». Образованный и амбициозный, он быстро перебрался в Москву, где его карьера пошла вверх благодаря протекции Лазаря Кагановича.
Уже в 1923 году, в возрасте 23 лет, Бажанов был назначен на ключевую должность — помощником Иосифа Сталина по делам Политбюро. Фактически он выполнял функции личного секретаря вождя, хотя такой должности тогда официально не существовало. Одновременно он стал секретарем самого Политбюро: вел протоколы, обеспечивал членов высшего органа власти необходимыми документами и был живой «памятью» партийного руководства. Впрочем, в то время Сталин еще не был единоличным диктатором, и работа с ним не казалась чем-то исключительным.
Побег и разоблачительные мемуары
Постепенное идеологическое разочарование в коммунизме привело к тому, что Бажанов начал планировать побег. Используя служебную командировку в Среднюю Азию в 1928 году, он перебрался в Персию. По словам еще одного перебежчика, резидента НКВД Георгия Агабекова, на Бажанова сразу же начались покушения, но все они по разным причинам проваливались.
В конечном итоге теперь уже бывший личный секретарь добрался до Франции, где развернул активную деятельность, направленную против советского режима. Его мемуары «Воспоминания бывшего секретаря Сталина» стали сенсацией и международным бестселлером. Впервые европейская публика получила столь детальное и откровенное описание внутренних механизмов власти в Кремле из первых рук.
Бажанов утверждал, что его главным принципом была скрупулезная точность и честность. Он описывал только то, что видел и знал наверняка. Советские власти, по его словам, не могли опровергнуть этих фактов, а потому избрали тактику полного замалчивания, наложив запрет на упоминание его имени в СССР. Интересно, что на работы Бажанова ссылался даже Лев Троцкий, указывая на необразованность и умственную ограниченность Сталина.
Феномен выживания
Главная загадка жизни Бажанова — его поразительное долголетие на фоне тотальной охоты НКВД за другими перебежчиками. Почему человек, обладавший огромным объемом секретов, смог спокойно прожить во Франции и умереть своей смертью в 1982 году?
При этом известно как минимум о нескольких попытках его ликвидации. Так в 1929 году известный чекист Яков Блюмкин организовал неудачное покушение, в ходе которого по ошибке был убит другой человек. Бажанов считал, что Сталин, тем не менее, распустил слух об успехе операции в «педагогических» целях — чтобы другим было неповадно бежать.
Также в разгар «Большого террора», в 1937 году, на Бажанова напал человек, которого он описывал как «испанского анархиста». Нападавший попытался заколоть его кинжалом, но промахнулся. Бажанов расценил это как признак деградации работы НКВД, чьи агенты уже не хотели рисковать сами и действовали через подставных лиц.
Что касается потрясающей «неуязвимости» Бажанова, то существует несколько объяснений. Возможно, Кремль, сделав ставку на полное игнорирование Бажанова, мог посчитать новые покушения излишней рекламой для его персоны. К тому же со временем ценность Бажанова как источника актуальной информации сошла на нет, а его физическое устранение спустя десятилетия после побега уже не имело никакого политического смысла. Впрочем, нельзя исключать и роль случайности, а также особую осторожность, которая помогла перебежчику избежать гибели даже в хорошо спланированных операций.
