Никита Хрущев, который не был свидетелем событий, происходивших в высших правительственных кругах в первые часы Великой Отечественной войны, приводил воспоминания об этом Лаврентия Берии.
«Морально подавлен»
Рано утром в воскресенье 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. В первые часы после нападения гитлеровской Германии на СССР ни советское правительство, ни сам Иосиф Сталин, фактически руководивший страной, никаких официальных заявлений по этому поводу не сделали. Только днем по радио передали обращение Вячеслава Молотова. Неудивительно, что историки до сих пор спорят о том, почему этого не сделал Сталин, и вообще о том, чем занимался вождь в тот момент.
Свет на эти и другие вопросы могли бы пролить очевидцы тех событий, одним из которых был Лаврентий Берия, занимавший тогда пост народного комиссара внутренних дел. Об этом Берия якобы поведал Никите Хрущеву. Как утверждал Лаврентий Павлович, Сталин не стал выступать перед народом в первый день войны, так как «морально был совершенно подавлен». У Иосифа Виссарионовича тогда собрались члены Политбюро, которым он заявил о том, что все они, включая его самого, «про…ли» государство.
Уговоры вождя
Затем, если верить Игорю Пыхалову, автору издания «Великая оболганная война», Иосиф Сталин вдруг заявил, что отказывается от управления Советским Союзом, и уехал на Ближнюю дачу, находившуюся тогда в Подмосковье. Никита Хрущев рассказывал, что, по словам Берии, все члены Политбюро остались в Москве и принялись обсуждать, что же им делать дальше. Посовещавшись, решили отправиться следом за Сталиным, на дачу.
Берия якобы вспоминал, что, увидев Иосифа Сталина, он заметил испуг на его лице. Лаврентий Павлович посчитал, что этот испуг был вызван подозрениями Сталина в том, что члены Политбюро приехали его арестовать за отказ от власти и бездействие в отношении войны с Германией. Гости принялись уговаривать Иосифа Виссарионовича не бросать свой пост и успокоили его, после чего распределили обязанности по организации обороны, военной промышленности и прочего.
Неточности Хрущева
Однако далеко не все верят в историю, которую от имени Лаврентия Берии поведал Никита Хрущев. Так, авторы сборника «Мифы Великой Отечественной» Алексей Исаев, Мирослав Морозов и Михаил Мельтюхов считают, что Хрущев по меньшей мере был неточен в изложении. Дело в том, что Никита Сергеевич не был свидетелем тех событий, а вот Анастас Микоян был. Микоян утверждал, что Иосиф Сталин был действительно удручен и заявил о «прос...ном» наследстве Ленина, но от власти не отказывался.
Кроме того, Лаврентий Берия в одном из писем, адресованных Вячеславу Молотову, упоминал о том, что он действительно находился на Ближней даче в самом начале Великой Отечественной войны. Но все тот же Микоян сообщал о том, что вождь и вправду уехал на дачу, но сразу в сопровождении группы высокопоставленных партийцев. Также Микоян писал о том, что Сталин сказал о «наследстве Ленина», уже выйдя на улицу из здания Наркомата.
Источник:
© Русская Семерка
