В декабре 1949 года китайский вождь Мао Цзэдун посетил с длительным визитом Москву. Он прибыл отмечать 70-летие Иосифа Сталина. Есть версия, что во время переговоров китайский лидер обратился к «отцу народов» с просьбой включить его страну в состав СССР. Как изменилась бы мировая история, если бы Сталин пошёл навстречу «Великому кормчему»?
Предпосылки
Большевики давно рассматривали Китай как один из потенциальных очагов мировой революции. «Китайских кули» – «младшие братья» русского пролетариата – занимали важное место в довоенной советской пропаганде. Можно вспомнить, например, написанный в 1927 году Владимиром Маяковским «Лучший стих», в котором поэт торжественно провозглашал перед аудиторией: «Товарищи! Рабочими и войсками Кантона взят Шанхай!»
Китайские коммунисты действительно ориентировались на Советский Союз. В 1931-1934 годах на юге Поднебесной существовала Китайская Советская Республика. А в 1937-1947 годах центром влияния Компартии был Шэньси-Ганьсу-Нинсяский советский район в провинции Яньань. Поэтому идеологических разногласий между СССР и коммунистическим Китаем в 1950 году не существовало. У Сталина уже был опыт включения в состав Советского Союза новых республик: в 1940 году он присоединил сразу три прибалтийских государства, проведя в них выборы. В случае с Китаем не требовалось даже размещения советских войск.
В экономическом плане тоже мало что изменилось бы. Фактически в КНР в первые годы ее существования и так насаждались советские практики, а русские специалисты оказывали огромную безвозмездную помощь азиатским товарищам. Тем не менее «слияние гигантов» наверняка бы повлекло за собой и негативные последствия.
Внешнеполитические осложнения
Появление на карте мира единого коммунистического государства с более чем миллиардным населением заставило бы страны Запада заговорить о «советской агрессии». В позднюю сталинскую эпоху холодная война и так грозила перерасти в «горячую». Крупное территориальное приобретение СССР если и не стало бы сигналом к немедленной ядерной бомбардировке, то значительно приблизило бы начало Третьей мировой войны.
Борьба за власть
Не отвечало намерение объединиться и интересам правящей элиты СССР. В Москве наиболее влиятельными были русская и украинская партийные группировки. Последняя с 1953 года даже доминировала (и Хрущёв, и Брежнев были выходцами из Украины), однако это не вызывало протеста у большинства населения, так как различий между главными славянскими народами было мало.
При условии присоединения Китая после смерти Сталина первым претендентом на его «трон» стал бы молодой и амбициозный Мао Цзэдун. Сопротивляться этому русская Компартия вряд ли смогла бы. История показывает, что одна часть страны не в состоянии силой удерживать контроль над другой, более многочисленной частью. В худшем случае события в СССР развивались бы по пакистанскому сценарию. В этой стране после Второй мировой войны урдуязычная элита Исламабада всячески стремилась не допустить к власти представителей более многочисленной Восточной Бенгалии. Внутренний конфликт перерос в войну и отделение Бангладеш в 1971 году. Случись нечто подобное между славянами и китайцами в Советском Союзе, вероятно, дело закончилось бы абсолютным доминированием Китая.
Новая нация?
Даже если бы обошлось без столкновений, крупные города СССР, в первую очередь в Сибири и Казахстане, неминуемо стали бы центрами притяжения китайской молодёжи. Учитывая демографическую динамику второй половины XX века, произошла бы ассимиляции не китайцев русскими, а русских китайцами. К каким последствиям это привело бы, сегодня можно увидеть, например, в Эньхэ-Русской национальной волости в Китайской Народной Республике. Проживающие здесь русско-китайские метисы ходят на Пасху в православные храмы, по праздникам надевают кокошники и поют русские народные песни, но в жизни они говорят на китайском языке и выглядят как китайцы.
Вероятно, все эти гипотетические угрозы Сталин хорошо осознавал. Поэтому он отказал Мао Цзэдуну под предлогом, что Китай нужен СССР в качестве союзника, но не союзной республики.
Источник:
© Русская Семерка
