«Чёрный барон» Анненков: как в СССР судили самого жестокого белогвардейца

В 1933 году на экраны Страны Советов вышел фильм «Анненковщина» с актёром Борисом Ливановым в роли атамана Бориса Анненкова. Имя этого одиозного белогвардейца гремело в те годы на весь СССР. В 1927 году Анненков, прозванный (как и Врангель) «чёрным бароном», был казнён за бесчинства, которые он творил над мирным населением в годы Гражданской войны.

В сетях ОГПУ

Борис Владимирович Анненков происходил из дворян Новгородской губернии, родственников декабриста Ивана Анненкова. Есть свидетельство, что его мать была цыганкой. Во время Первой мировой войны Борис Анненков зарекомендовал себя как один из храбрейших офицеров Сибирской казачьей дивизии, а после Октябрьской революции он примкнул к белому движению. 18 октября 1918 года 29-летний Анненков был произведён в генерал-майоры. С августа 1919 года он командовал отдельной Семиреченской армией. Анненков признавал власть Колчака, но фактически область Семиречья в нынешнем Казахстане находилась под слабым контролем омского правительства, а сам атаман действовал как диктатор. При нём проводилась политика «оказачивания» крестьян.

В апреле 1920 года остатки частей Анненкова отступили в китайскую провинцию Синьцзян. В Гучене белогвардейцы вступили в перестрелку с китайскими солдатами, из-за чего Анненков три года провёл в тюрьме в Урумчи. После освобождения имя атамана всплывало в различных политических комбинациях, и вдруг на весь мир прогремела сенсация – Анненков находится в Советском Союзе. По версии, распространённой большевиками, белогвардеец якобы добровольно перешёл границу СССР, после чего объяснил следователю Матрону: «Я не хотел быть собакой в руках англичан и сдался советской власти». Это соответствовало советскому мифу о том, что белогвардейские формирования в Китае – всего лишь марионетки в руках «империалистов».

Однако, по версии ряда историков, Анненков оказался в Советском Союзе в результате хитроумной операции Иностранного отдела ОГПУ. К атаману-эмигранту под видом белогвардейца Яненко был подослан советский агент Сергей Лихарин. Он выдавал себя за члена якобы существовавшей в СССР подпольной организации «Соколы». С помощью Лихарина чекистам удалось перехватить письма Анненкова. Атаман имел неосторожность назвать в числе своих врагов не только Советский Союз, но и «красного» маршала Китайской республики Фэн Юйсяна, командующего «Народно-революционной армией». Последний, узнав от советских представителей о вероломстве белогвардейца, пришёл в ярость. В итоге в апреле 1926 года Анненкова согласился выдать соратник маршала, генерал Чжан-дубань. Атамана то ли арестовали, то ли он действительно сдался добровольно. Анненкова заставили подписать «покаянное» письмо в адрес ВЦИК и 7 апреля вывезли из Калгана (Чжанцзякоу) в сторону Верхнеудинска. Оттуда белогвардейца поездом доставили в Москву. Возможно, Анненков всерьёз надеялся на прощение со стороны коммунистического правительства. Но его поимка нужна была Лубянке лишь для усиления раздрая в русской эмиграции. После допросов атамана власти решили устроить показательный открытый суд над ним.

Суд над Анненковым

Пока Анненкова везли в Семипалатинск, практически на каждой станции собирались толпы, требовавшие смерти «кровавого атамана». В конце июля 1927 года в бывшей «столице Анненкова» начался судебный процесс над ним и начальником его штаба Николаем Денисовым. Благодаря активной пропаганде суд происходил при большом стечении народа. Крестьяне приезжали в Семипалатинск издалека только для того, чтобы своими глазами посмотреть на Анненкова.

Обвинение сделало упор на «массовое физическое уничтожение» подручными атамана представителей Советской власти и рабоче-крестьянских организаций». Однако от действий казаков Анненкова страдали и жители Семиречья, далёкие от политики. Многие из них выступали на процессе в качестве свидетелей.
«Из конкретных случаев, которые были твёрдо установлены на суде, можно указать: расстрел нескольких крестьян в районе станицы Степной, уничтожение одного из крестьянских селений неподалёку от станции Кидыш, расстрел целого ряда рабочих на Белорецких заводах», – отмечается в книге прокурора Петра Павловского «Анненковщина».

Многие «атаманцы» относились к истреблению населения как к своего рода казачьей «забаве». Они пороли и вешали мужчин, а изнасилованных женщин и девочек топили в проруби. Анненков же закрывал глаза на внесудебные расправы, вероятно, рассматривая их как способ сплочения своего войска. На суде Анненков не отрицал, что его бойцы «расстреливали, рубили» людей, хотя и уверял, что пытался бороться с беззаконием.

Неизгладимое впечатление на слушателей произвёл рассказ крестьянки Ольги Коленковой, у которой каратели Анненкова убили сыновей 15 и 22 лет. Саму Коленкову казаки за ногу привязали к конскому хвосту и пустили лошадь в камыши. Из спины крестьянки были выдраны куски плоти до костей, женщина два месяца провела в больнице. Анненковцы учинили зверства и над младшими детьми Коленковой:
«У одного ребёнка, у мальчика, руку отрубили, на жиле держалась, так он и умер потом в больнице, – рассказывала крестьянка. – <...> Второму перебили спинку, сейчас он горбатый» (цитируется по книге Вениамина Шалагинова «Конец атамана Анненкова»).

В вину Анненкову ставили усмирение Чернодольского восстания в Алтайской губернии, сопровождавшееся массовыми жертвами. Воспользовавшись тем, что вооружённый отряд повстанцев уклонился от боя, казаки начали рубить шашками жителей Черного Дола и Славгорода. В одном только Славгороде было убито 1667 человек. В Сергиополе подчинённые атамана отправили на тот свет 800 человек, в селе Троицком – 120 человек, включая женщин и грудных детей. Назывались жертвы и в других населённых пунктах. Общее же число людей, убитых анненковцами, оценивалось советской историографией в десятки тысяч, не считая лиц, подвергшихся порке.

12 августа советский суд приговорил Анненкова к смерти. После небольшой отсрочки 38-летний Анненков и 36-летний Денисов были расстреляны в Семипалатинске 25 августа 1927 года.

Смерть Анненкова была неоднозначно воспринята в эмигрантской среде. Одни белогвардейцы прославляли «храбрость и благородство» казнённого атамана. Другие же, имевшие «зуб» на Анненкова, скорее злорадствовали по поводу участи главаря «разнузданной вольницы».

В эпоху исторической реабилитации деятелей Белого движения фигура атамана Анненкова оказалась одной из самых «неудобных». На постсоветском пространстве есть авторы, которые представляют Анненкова в качестве образцового монархиста и доблестного офицера, а преступления его отрядов (например, в том же Славгороде) приписывают другим военачальникам. Вероятно, уничижительные оценки полководческих способностей и самой личности Анненкова действительно далеки от реальности. Однако материалы семипалатинского суда всё-таки показывают, что презрение к «восставшей черни» привело Анненкова и его вояк к банальному садизму и обесцениванию человеческой жизни как таковой.