Декабристы: за что они хотели убить императора на самом деле
Восстание декабристов 1825 года часто представляют как единый порыв «рыцарей без страха и упрека». Однако все было гораздо сложнее: среди заговорщиков не было единства ни по вопросу о будущем государственном строе, ни по самому жуткому пункту их программы — судьбе императора и всей царской семьи. А среди восставших было немало тех, кто желал им смерти.
Гнев из-за польской конституции
Ирония судьбы заключается в том, что первый серьезный заговор с целью убийства императора Александра I созрел еще до того, как декабристские общества окончательно сформировали свои планы. Причем основная причина была не в царской власти как таковой, а в «предательстве», как считали будущие бунтовщики, национальных интересов России.
Дело в том, что после победы над Наполеоном по решению Венского конгресса большая часть Польши отошла к России. В 1815 году Александр I даровал полякам конституцию и широкую автономию, создав Царство Польское. Для русских офицеров, только что изгнавших французов с родной земли, это было ударом. Ситуацию усугубляли упорные слухи о том, что царь планирует пойти дальше и вернуть Польше земли Литвы, Белоруссии и Правобережной Украины.
Это вызывало особое возмущение, ведь совсем недавно поляки сражались на стороне Наполеона. Когда в тайном «Союзе спасения» зачитали письмо князя Трубецкого об этих намерениях, реакция была мгновенной и резкой: большинство членов общества проголосовало за убийство царя, чтобы предотвратить, как им казалось, расчленение империи.
Добровольно стать цареубийцей вызвался Иван Якушкин. Он разработал дерзкий план: совершить покушение во время богослужения в Успенском соборе Москвы. Однако, остыв, заговорщики отказались от этой идеи. К тому же слухи о территориальных уступках в пользу Польши не подтвердился. Однако, это было лишь временное затишье, ведь политическая обстановка в стране оставалась весьма напряженной.
Споры о будущем
По мере развития движения дискуссии о цареубийстве стали частью более широкой идеологической борьбы. В двух главных обществах — Северном (Петербург) и Южном (Украина) — сформировались разные подходы к будущему устройству политической власти в стране. Южное общество во главе с Павлом Пестелем было республиканским. Его программа «Русская Правда» предполагала создание в России унитарной республики. Пестель и его главный сподвижник Кондратий Рылеев считали, что физическое устранение императора и его семьи — печальная, но необходимая мера для предотвращения реставрации монархии.
В Северном обществе в основном склонялось к конституционной монархии. Впрочем, и здесь нашлись радикалы, самым яростным из которых оказался Петр Каховский. Именно он ратовал за самую страшную идею: истребить всю династию Романовых «до последнего младенца». В качестве аргумента он приводил пример Реставрации Бурбонов во Франции, когда королевская власть вернулась именно потому, что династия уцелела.
Большинство декабристов отвергало столь кровожадный сценарий, однако допускало, что ход переворота может вынудить их пойти на крайние меры. Каховскому, как самому решительному, и было поручено в день восстания убить нового императора Николая I.
От планов к воплощению
Смерть Александра I и последовавшее за ней междуцарствие заставили заговорщиков действовать. Но, как говорится, гладко было на бумаге. Петр Каховский, так рьяно убеждавший других в необходимости цареубийства, не осмелился поднять руку на Николая I. Вместо этого он смертельно ранил героя Отечественной войны генерала Милорадовича, пытавшегося уговорить солдат разойтись, и полковника Стюрлера. Другой декабрист, Кюхельбекер, неудачно выстрелил в брата царя, великого князя Михаила. Именно Каховский и Якушкин (как «потенциальный цареубийца» 1817 года) были впоследствии казнены через повешение, получив самые суровые среди всех декабристов приговоры.
Исторический парадокс
Самое интересное во всем это, что большинство декабристов готово было убить Александра I не из-за его самодержавной политики, а из-за либеральных экспериментов в Польше. При этом император, против которого они готовили заговоры, и сам тайно разрабатывал проекты конституционных реформ для России, которые по своему радикализму иногда не уступали планам самих декабристов. Более того, он прекрасно знал о деятельности тайных обществ благодаря сети осведомителей.
Остается лишь гадать, как сложилась бы судьба Романовых в случае успеха восстания. Но история распорядилась так, что формально декабристы вышли на Сенатскую площадь не для установления республики, а с криком «За Константина и Конституцию!», пытаясь помешать воцарению Николая I.
