В начале 1942 года имя генерал-лейтенанта Андрея Власова гремело на весь Советский Союз. После успешной битвы за Москву, по результатам которой он был отмечен Сталиным как один из самых талантливых командармов, о нем даже сочиняли частушки. «Говорили пушки басом, гром орудий грохотал, генерал товарищ Власов немцу перцу задавал», — пели красноармейцы. Однако всего через несколько месяцев эта фамилия стала упоминаться уже исключительно в контексте предательства.
Амбициозный замысел
Зимой 1941-42 гг., отбросив немцев от Москвы, советское командование решило развить успех. Помимо центрального направления, мощный удар планировался под Ленинградом. Целью Любанской операции был не просто прорыв блокады, а разгром целой группы армий «Север». План Ставки предполагал «клещи»: с востока, форсировав реку Волхов, должен был наступать Волховский фронт генерала Мерецкова, а со стороны Ленинграда — войска генерала Хозина. На острие этого гигантского копья, нацеленного в тыл немцам, находилась 2-я ударная армия.
Начало пути
Надо сказать, что армии изначально не повезло с командованием. Ее первый командующий, Григорий Соколов, бывший офицер НКВД, оказался некомпетентным в военном деле и за две недели успел накуролесить так, что армия потеряла десятки тысяч человек только в первые дни атакующих боев. Его сменил генерал Николай Клыков, имевший в новой должности относительные успехи. В середине января 1942 года армии ценой огромных усилий удалось форсировать Волхов и вклиниться в немецкую оборону на глубину до 60 километров, создав опасный для противника плацдарм.
Но первый успех оказался слишком шатким. Связь с основными силами поддерживалась лишь через узкий коридор у деревни Мясной Бор, который простреливался насквозь. Немцы, оправившись от первоначального удара, сразу начали атаковать эту «горловину», пытаясь отрезать прорвавшуюся армию.
Неудача наступления
Несмотря на трудности, с которыми столкнулась армия, советское командование требовало наступать. Ключевой точкой была станция Любань. В конце февраля части 2-й ударной даже вышли к ее окраинам, но были отброшены. К этому времени другие крупные наступления Красной Армии (под Харьковом, Ржевом) уже провалились, но Ставка все еще надеялась на успех под Ленинградом.
В марте для «усиления» на Волховский фронт прибыла группа высокопоставленных представителей во главе с Ворошиловым и Маленковым. В ее составе был и генерал Власов, назначенный заместителем командующего фронтом. Вскоре после его приезда немцы начали решительное наступление с целью окончательно перерезать коридор. Ожесточенные бои за коммуникации шли почти месяц. Коридор удалось удержать, но он стал еще уже и опаснее.
Роковой приказ
После очередной неудачи командование решили сменить. Клыкова отстранили, и 20 апреля 1942 года командующим 2-й ударной армией стал Андрей Власов. Ситуация была критической: началась весенняя распутица, снабжение по раскисшим дорогам и под ударами авиации почти прекратилось. Власов, оценив обстановку, настаивал на немедленном отводе армии. Ставка медлила, но в конце концов согласилась. Правда, было уже поздно.
22 мая 1942 года немецкие войска начали операцию по окончательному окружению. Им удалось сомкнуть кольцо. В «котле» оказалось более 40 тысяч человек. Попытки деблокировать армию, которые возглавил вернувшийся на пост командующего фронтом Мерецков, позволили лишь ненадолго пробить узкий проход. К концу июня плацдарм сжался до размеров небольшого круга, простреливаемого немецкой артиллерией. 25 июня кольцо окружения замкнулось в очередной раз, теперь уже окончательно.
Путь к предательству
Стоит отдать Власову должное — он до последнего руководил обороной и предпринимал попытки прорыва. Приказ на разрозненный выход из окружения был им отдан лишь тогда, когда организованное сопротивление стало невозможным. Его небольшая группа пыталась уйти, но 11 июля 1942 года он был захвачен в плен.
Важно отметить, что до момента пленения Власов не планировал сдаваться. Будь его изначальной целью сотрудничество с врагом, он мог бы капитулировать со всей армией, обеспечив немцам громкую пропагандистскую победу и резко повысив свой статус в их глазах. Но он этого не сделал. Его предательство, обесценившее прежние заслуги и сделавшее имя Власова нарицательным, было, скорее всего, плодом сиюминутной слабости. Куда ужаснее, что он не ограничился просто сдачей в плен, а предложил создать «Русскую освободительную армию» для борьбы против СССР. То есть фактически обратил оружие против Родины, которой присягал.
