23 августа 1942 года фашисты прорвались к Волге и разорвали Сталинградский фронт на две части, отделив 62-ю армию от 66-й. 14-й танковый корпус немцев занял берег реки от села Акатовка до поселка Рынок.
Возникла не только непосредственная угроза Сталинградскому тракторному заводу, который на окраинах поселка Рынок обороняла группа полковника Сергея Федоровича Горохова, но и реальная опасность форсирования Волги оккупантами.
Отбросить любой ценой!
Захват немцами берега Волги ставил под угрозу транспортировку бакинской нефти. Уже в ночь с 26 на 27 августа немцы, охотившиеся за танкерами, обстреляли и подожгли пассажирский пароход «Иосиф Сталин», на борту которого находилось 1200 пассажиров. Капитан судна сумел посадить его на мель, однако спастись смогли только 200 человек.
Кроме этого, немцы артобстрелом препятствовали проходу Северного отряда кораблей Волжской военной флотилии в реку Ахтубу.
24 августа Ставка издала директиву, по которой Красная Армия должна была уничтожить немецкий плацдарм на берегу Волги любой ценой.
Бои не прекращались ни днем, ни ночью, но к 18 октября группа полковника Горохова была совершенно отрезана от 62-й армии, а Тракторный завод взяли фашисты.
Положение стало тяжелейшим, только бойцы 300-й стрелковой дивизии, расположившиеся на волжских островах, препятствовали переправе фашистов через реку. Единственным участком земли подконтрольным Красной армии оставался плацдарм Горохова.
Батальоны просят огня
Решение о проведении Латошинской операции было принято штабом Сталинградского фронта. Командование решило высадить десант в районе села Латошинка, которое находилось между Рынком и Акатовкой.
Историк Максим Николаевич Опалев в статье «Латошинский десант – трагедия и подвиг Сталинградской битвы» указывал, что целей у десанта было много, и все они были важны. Во-первых, надо было сорвать ноябрьские планы фашистов по уничтожению отряда Горохова.
Во-вторых и в-третьих – прикрыть движение судов по реке Волге и Ахтубе и сорвать штурм фашистами северных пригородов Сталинграда.
Была и еще одна цель – тайная: отвлечение внимания от подготовки наступательной операции «Уран».
Ядром десанта стал батальон 1049-го стрелкового полка под командованием капитана Василия Филипповича Былды, вооруженный 450 винтовками Мосина, 50 ППШ, 24 пулеметами, 18 миномётами, 27 противотанковыми ружьями и 10 артиллерийскими орудиями-«сорокапятками».
Предварительная разведка показала, что в месте высадки находятся всего 8 танков и 300 солдат; саперы подтвердили, что берег чист, а артиллеристы подсчитали, что 10 тыс. снарядов десанту должно хватить.
В час ночи 31 октября бойцов погрузили на баржи, пароходы и бронекатера, и суда начали движение в полной темноте.
Однако эффекта неожиданности достичь не удалось. Пароходы первого же отряда были обнаружены и обстреляны, а катер «Рутка» потоплен. Огонь, открытый по десанту, историки называют «кинжальным». Пароход «Труддисциплина» получил 10 пробоин и повернул назад.
Тем не менее в северной части Латошинки удалось высадить взвод саперов и взвод с ПТР. Связь с ними была установлена только к вечеру, когда бронекатер сумел высадить на правом берегу Волги офицера связи с рацией – ст. лейтенанта Ивана Сергеевича Сокова и отряд автоматчиков.
Совместно с десантом Соков организовал круговую оборону. К этому времени Былда был смертельно ранен, и Соков вызвал огонь артиллерии на себя. Это было его последнее сообщение.
Кому память, кому слава...
К ночи положение десанта стало критическим – немецкие танки отрезали его от берега и разбили на две группы. Вечером 1 ноября красноармейцы попытались пробиться к берегу, используя как укрытия железнодорожные вагоны на ветке, проложенной по берегу.
Со своей стороны пробиться к товарищам в ночь на 2 ноября и со 2 на 3 ноября пытались два бронекатера и 14 весельных лодок. Их задачей было снять остатки десанта, но немцы не дали им подойти к берегу.
В конце концов остатки первой роты десантников стали пробиваться на север, к 66-й армии, часть – к берегу Волги. Из 910 солдат и офицеров, отправленных в бой, в живых осталось только 167.
Отдельные бойцы показывали чудеса храбрости. Например, сапер Михаил Федорович Косачев уничтожил три фашистских танка и был посмертно награжден орденом Ленина.
Боец Кунай Исангулович Кунакулов вышел из окружения, будучи ранен пять раз. За мужество он был награжден орденом Красной Звезды.
Чудом уцелел комиссар батальона, лейтенант Александр Кондратьевич Святенко. После гибели капитана Былды он принял командование на себя, его бойцы за два дня уничтожили 6 танков, сам комиссар был ранен, но бойцы сумели переправить его на левый берег Волги. За отвагу Святенко был награжден орденом Отечественной войны II-й степени.
Латошинская операция нашла отражение и в исторических анналах врагов. Фашисты потеряли 34 человека погибшими, 115 ранеными. В бою были подбиты 9 немецких танков, причем только три из них удалось восстановить. По их данным в плен попал 521 красноармеец, были захвачены 4 орудия, 38 пулеметов, 10 минометов, 450 винтовок и автоматов и несколько боевых катеров.
Кто виноват
Уже после провала операции генерал Андрей Иванович Еременко доложил Сталину, что причинами неудачи он видит неопытность командиров, ответственных за подготовку и ведение боя.
Подготовка операции действительно была проведена плохо. Решение о десанте штабом фронта было принято 28 октября, и на подготовку было отведено двое суток.
В качестве основной ударной силы было решено использовать потрепанную 300-ю стрелковую дивизию. Дивизию отвели на отдых и пополнили новобранцами – жителями Оренбургской области, башкирами, а также призывниками из Средней Азии. Бойцы не были подготовлены, многие не умели плавать и не видели в своей жизни водного потока шире ручья.
Орудия и боеприпасы к ним были погружены на разные суда, что не позволило впоследствии использовать артиллерию в бою, так как баржи с боеприпасами были потоплены. Корректировщики артогня были убиты еще при высадке, заменить их было некому.
Артподготовку перед боем было решено не проводить для сохранения эффекта неожиданности.
Секретность операции была чрезмерной. Планирование десанта проводилось без участия представителей частей, имевших непосредственное отношение к операции. По сути, разработкой занимался только штаб 300-й стрелковой дивизии. Для полковника Горохова десант стал неожиданностью.
Большая вина за срыв операции лежала и на командире дивизии полковнике Иване Афонине, который бросил своих солдат переправляться под огнем уже пристрелявшихся немецких танков.
Подвиг бойцов 300-й дивизии под Латошинкой был увековечен монументом, на котором выбиты имена погибших.
Источник:
© Русская Семерка
