Кагебешники против милиционеров: кто победил в «необъявленной войне» советских спецслужб

Кризис власти в Советском Союзе стал проявляться задолго до горбачёвской перестройки. Локальная стычка из-за дефицитных продуктов питания, доступных лишь номенклатуре, привела к кровопролитию и вылилась в войну двух силовых ведомств – МВД и КГБ. Конфликт милиционеров и чекистов в 1980-х годах не получил широкой огласки, но имел далеко идущие последствия.

 «Убийство на Ждановской»

События начали развиваться вечером 26 декабря 1980 года на московской станции метро «Ждановская» (ныне «Выхино»). Отметивший 40-летний юбилей майор Вячеслав Афанасьев, заместитель начальника секретариата КГБ СССР, вёз домой подарки друзей – дорогой коньяк, водку, икру и колбасу. Чекист уснул в вагоне метро и, проехав свою остановку, оказался на «Ждановской». Здесь нетрезвого гражданина заметили сотрудники линейного отделения милиции. В отделении трое милиционеров  жестоко избили Афанасьева, несмотря на его угрозы привлечь КГБ. Когда же выяснилось что задержанный действительно имеет при себе удостоверение чекиста, начальник милиционеров майор Борис Барышев по телефону приказал вывезти жертву в село Пехорка, где стояли дачи кэгэбэшников. Здесь Афанасьев получил ещё несколько ударов монтировкой. Майора КГБ обнаружили ещё живым утром 27 декабря, а 1 января 1981 года он скончался, не приходя в сознание.
Примечательно, что милиционеры действовали по уже отработанному сценарию. Слухи о том, что «дяди Стёпы» в метро грабят пьяных пассажиров, давно ползли по Москве. Впрочем, до убийств дело обычно не доходило.

Щёлоков против Андропова

Убийство на «Ждановской» подхлестнуло уже тлевшее противостояние председателя КГБ Юрия Андропова и министра МВД Николая Щёлокова. Понимая, что члены Политбюро  являются уже немощными престарелыми людьми, два ведущих силовика примерялись к «трону» дряхлеющего Леонида Брежнева.
Ситуацию осложняло случившееся незадолго до убийства исчезновение майора КГБ Виктора Шеймова и его семьи. Начальник шифровального отдела КГБ был завербован ЦРУ и уехал на Запад со всеми известными ему секретами. Признать этот факт для Андропова было равносильно подаче заявления об отставке. Кресло под председателем КГБ шаталось.

Расследование и приговор

Андропов не мог оставить безнаказанным убийство своего подчинённого. Кроме того, для него трагедия на «Ждановской» стала возможностью нанести удар по Щёлокову и укрепить свои позиции.
Хотя расследованием занималась формально независимая прокуратура, сотрудники МВД всячески пытались помешать выяснению обстоятельств и «замять» дело. Дошло до того, что семью руководителя следственной группы Владимира Калиниченко пришлось охранять бойцам спецназа «Альфа». 

Подозреваемые перекладывали вину на сотрудников вытрезвителя, которых они вызывали в тот вечер, однако выводы следствия однозначно указывали на виновность милиционеров. В июне 1982 года суд огласил приговор. Борис Барышев и трое его подчинённых (Николай Рассохин, Александр Попов и Николай Лобанов) были расстреляны. Сотни милиционеров из линейных отделов метро лишились работы. Проверки, инициированные КГБ, выявили также множество других преступлений в МВД, а информация об этом частично попала в СМИ. 

В результате позиции Николая Щёлокова в коридорах власти оказались подорваны. Он потерял свой пост в конце 1982 года, когда умер Брежнев. В дальнейшем бывший главный милиционер был лишён всех госнаград и исключён из КПСС. В 1983 году покончила с собой жена Щёлокова, а на следующий год экс-министр последовал её примеру.
О событиях на станции «Ждановской» в 1992 году был снят художественный фильм, в основу сценария которого легла книга следователя Калиниченко.

Возвышение Андропова

Юрий Андропов по полной воспользовался плодами своей победы, возглавив партию и страну после смерти Брежнева. В связи с этим даже существует версия, что «Убийство на Ждановской» могло быть заранее спланированной операцией КГБ.
Политические преемники Андропова находились у власти до самого распада Советского Союза, так как Михаил Горбачёв не скрывал, что председатель КГБ покровительствовал ему, как своему земляку.