Татуировки — своеобразный язык, который может рассказать о «хозяине тела» многое. В эпоху революционной смуты и Гражданской войны в России начался «татуировочный бунт». Но это была не только дань моде. С помощью татуировок красноармейцы и белогвардейцы различали друг друга.
В рядах Красной Армии традиция делать татуировки прижилась с лёгкой руки моряков. Они ещё с древних времён наносили на тела изображения морской тематики: якоря, цепи, русалок, морских коньков. Любили моряки «носить» и изречения. «Среди казнённых оказался громадного роста матрос, который сорвал с себя рубашку, а на груди была татуировка: "Море – могила моряка"», — вспоминал эмигрант Михаил Дьяков о казни в Туле в 1918 году 42 человек, «позорящих имя красноармейца».
Ещё один «источник» татуировок красноармейцев — уголовный мир царской России. На телах солдат могли красоваться сердце, птица, бабочка и прочие, хорошо всем известные и в современной России, символы.
В годы Гражданской войны красноармейцы стали накалывать политические эмблемы — пятиконечные звёзды и всадников в будёновках. А вот портреты Владимира Ленина и Иосифа Сталина в качестве татуировок стали делать гораздо позже.
Татуировки были популярны и у белогвардейцев. Скорее всего эти изображения на теле являлись демонстрацией приверженности моде. Никакого скрытого смысла они не несли.
В начале XX века в высших кругах Российской империи вошли в моду так называемые «азиатские татуировки». Мотивы — соответствующие. Например, Николай II во время посещения Нагасаки в 1891 году набил на правую руку изображение дракона.
По сохранившимся снимкам можно сделать вывод о том, какие татуировки были в «почёте» у белогвардейцев. Это изображения змеи, журавля, цапли, паутины. Также была распространена тату в виде черепа с двумя скрещенными костями. Христианский знак «адамова голова» означал у белогвардейцев готовность умереть за правое дело.
Источник:
© Русская Семерка
