Дедовщина в армии СССР расцвела в 1970-1980-х годах, однако ее корни следует искать за пределами периода застоя. Случаи неуставных взаимоотношений в Вооруженных силах встречались и в ранние годы советской власти, и в царской России.
Истоки
Вплоть до начала XIX века попытки отношений не по уставу в российской армии успешно пресекались. Это было связно как с авторитетом офицеров, так и с уровнем дисциплины личного состава. Однако ближе к середине столетия по мере либерализации общества более вольными порядки становятся и в среде военнослужащих.
Ученый и путешественник Петр Семёнов-Тян-Шанский в мемуарах вспоминал свое пребывание в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, куда он поступил в 1842 году 15-летним юношей.
«С новичками обращались, унижая их достоинство: при всех возможных предлогах не только били их нещадно, но иногда прямо истязали, хотя без зверской жестокости. Только один из воспитанников нашего класса, отличавшийся жестокостью, ходил с ремнём в руках, на котором был привязан большой ключ, и бил новичков этим ключом даже по голове», - писал Семёнов-Тян-Шанский.
На рубеже XIX-XX веков случаи дедовщины стали встречаться гораздо чаще. В Николаевском кавалерийском училище даже появилась своя лексика, отражающая неуставные отношения. Младшие там именовались «зверями», старшие — «корнетами», а второгодники — «майорами».
Приемы издевательств старших над младшими в училище поражали своим разнообразием и оригинальностью и были, по мнению современников, выработаны целыми поколениями предшественников. К примеру, суровые «майоры» первого класса могли заставить новичков в наказание и просто так «жрать мух».
Первый случай дедовщины в Красной Армии был зафиксирован в 1919 году. Трое старослужащих 1-го полка 30-й стрелковой дивизии до смерти избили своего сослуживца 1901 года рождения потому, что молодой боец отказался выполнить за старослужащих их работу. По законам военного времени все трое были расстреляны. После этого происшествия почти полвека не было официальных сообщений о зафиксированных случаях дедовщины в армии СССР.
Возвращение
Когда в конце 1960-х годов в советской армии стали вновь отмечаться случаи неуставных взаимоотношений, многие, особенно ветераны Великой Отечественной, не хотели в это верить, называя это выдумкой, брехней. Седовласым фронтовикам, для которых моральный дух, честь и взаимовыручка на войне были превыше всего, подобное было принять непросто.
По одной из версий, дедовщина вернулась в армию после сокращения срока службы по призыву в 1967 году с трех лет до двух в сухопутных войсках и с четырех до трех — на флоте. В течение некоторого времени сложилась такая ситуация, что в одном подразделении находились срочники, которые дослуживали третий год, и те, кому суждено было провести в армии на год меньше. Последнее обстоятельство выводило из себя служащих старого призыва, и они вымещали злобу на новобранцах.
Есть и другая причина. Изменение срока службы совпало с дефицитом призывников, вызванным демографическими последствиями войны. Пятимиллионная советская армия должна была уменьшиться на треть. Чтобы как-то компенсировать демографические потери, Политбюро ЦК КПСС было вынуждено принять решение о призыве в армию мужчин с уголовным прошлым, что прежде было совершенно исключено.
Функционерами это событие объяснялось как исправление оступившихся сограждан. Однако на деле бывшие обитатели тюрем и зон стали вводить в армейский обиход порядки и ритуалы прежних мест своего проживания.
Другие наблюдения вину за дедовщину возлагают на командиров частей, которые начали широко использовать солдатский труд для извлечения личной материальной выгоды. Не предусмотренная уставом хозяйственная деятельность привела к тому, что старослужащие стали выступать в роли надсмотрщиков над солдатами первого года службы.
Впрочем, социолог Алексей Солнышков отмечает, что уже в 1964 году появился ряд работ, посвященных вопросам дедовщины, а значит, эта проблема существовала ранее и имеет более глубокие корни. Более того, некоторые специалисты по неуставным взаимоотношениям в армии утверждают, что дедовщина никуда не уходила, а была всегда и везде.
Болезнь общества
Для многих исследователей дедовщина в советской армии - прямое следствие изменившегося социального фона в стране. Адмирал, в прошлом командующий Северным флотом Вячеслав Попов полагает, что дедовщина – это болезни общества, которые были перенесены в армейскую среду.
В 1960-е годы в советском обществе произошел надлом, когда элита, окончательно вырвавшаяся из-под тотального контроля сталинской системы, начала раскачивать десятилетиями складывающуюся систему субординаций и подчинений. Ответственность сменилась безответственностью, а прагматизм – волюнтаризмом.
Ученый и публицист Сергей Кара-Мурза связывает дедовщину с падением общинного принципа построения Союза и с переходом всего населения на евроцентристские и индивидуалистические рельсы. Кара-Мурза называет это «фактически первым звоночком катастрофического разрушения общественной морали».
Это было время, когда на металлолом резались корабли и самолеты, а в офицерском составе происходили большие сокращения. Генералы, которые пытались противодействовать с их точки зрения деструктивному процессу, немедленно смещались. На их место пришла новая, «паркетная», генерация военачальников, которая больше была озабочена не повышением боеготовности, а личным благополучием.
На рубеже 1960-70-х годов мало кто верил во внешнюю угрозу, и это сильно расхолаживало Вооруженные силы. Однако армия не может существовать вне иерархии и порядка. Все это сохранилось, но согласно новым веяниям трансформировалось в неуставные методы поддержания дисциплины. Как отмечает Кара-Мурза, выхолащивание сталинизма из армии привело к тому, что явная и жесткая форма подавления личности была заменена на более мягкую и скрытую.
Идеологию дедовщины хорошо иллюстрируют слова одного из прапорщиков: «Мне выгодна дедовщина. Для меня что главное? Чтобы порядок был и все выполнялось четко и в срок. Я спрошу с дедов, а они - пусть с молодых требуют».
Язык дедовщины
Дедовщина в армии — это давно устоявшийся принцип быта и способ общения солдат между собой. Естественно, что неуставные отношения требуют и специфической лексики, которая в среде солдат-срочников подчеркивает иерархию. Лексика разнится согласно видам Вооруженных сил, особенностям подразделения и месту нахождения воинской части. Однако любой язык дедовщины понятен всем. Вот наиболее употребительный словарь:
- военнослужащий, еще не принявший присягу и живущий в отдельной казарме: «салабон», «мамонт», «запах», «карантин»;
- военнослужащий первого полугодия службы: «дух», «щегол», «чижик», «гусь»;
- военнослужащий второго полугодия службы: «слон», «морж», «старший гусь»;
- военнослужащий, отслуживший больше года: «котел», «черпак», «помазок», «фазан»;
- военнослужащий, отслуживший от полутора до двух лет: «дед» или «старик»;
- военнослужащий, находящийся в части после выхода приказа об увольнении в запас: «дембель» или «карантин».
Некоторые термины требуют расшифровки. «Вы ещё даже не «духи», вы – «запахи», – так «деды» говорили новобранцам, только что прибывшим в часть. Почему «запахи»? Потому что от призывников еще пахло бабушкиными пирожками, которыми их откармливали перед службой.
Следующая ступень новобранца – «дух» (также «салабон» или «желудок»). В армии он - никто. У него нет никаких прав. Никто ему не должен, а он обязан всем.
«Слонами» называли срочников, уже втянувшихся в армейские будни: они еще не привыкли филонить и готовы выдерживать любые нагрузки.
Когда солдат вступал в переломный период службы, его считали «черпаком». Для обретения статуса «посвящаемый» в «черпаки» должен был выдержать двенадцать ударов половником по ягодицам. Задача «черпака» - следить, чтобы «духи» и «слоны» не мешали друг другу. Он серьезно не напрягается, но все еще не имеет многих прав.
Ритуалы
Переход военнослужащих на следующую иерархическую ступень сопровождался специальным обрядом – переводом. Его формы были различны, но суть - одна. К примеру, солдата били ремнем столько раз, сколько месяцев ему осталось служить, и все это он должен переносить молча. Однако при переходе в категорию «дедов» удары наносились ниткой, при этом солдат должен был кричать во весь голос, словно страдая от сильной боли.
На флоте были свои ритуалы. Так при переводе из категории «карасей» в «полторашники» происходил обряд «смывания чешуи». В зависимости от погодных условий и места действия «карася» выбрасывали за борт, окунали в прорубь или обливали из пожарного шланга, стараясь провести обряд перевода неожиданно для «посвящаемого».
В советской армии практиковались и более жесткие ритуалы, например «пробивание лося». Старослужащий заставлял солдата нового призыва скрестить руки на некотором расстоянии ото лба, после чего наносил ему удар в перекрестие рук. Сила удара зависела от настроения «деда» или от вины новобранца.
Нередко ритуальная сторона дедовщины отходила на второй план, и старослужащие начинали откровенно издеваться над новичками. Иногда это закачивалось трагедией. Не только для «духов». Широкую известность в период перестройки получило «дело Сакалаускаса» – молодого солдата из Литвы, расстрелявшего в феврале 1987 года на подъезде к Ленинграду караул из семи старших сослуживцев.
Среди погибших оказались обидчики Сакалаускаса: повар Гатауллин, который регулярно подсыпал в порцию «духа» полстакана соли или песка, лишал его завтрака или обеда; старший сержант Семенов, не раз макавший рядового лицом в унитаз, ставивший в наряд на 10 часов. После инцидента Сакалаускас с диагнозом «хроническое психическое заболевание с непрерывно прогрессирующим течением» был направлен на принудительное лечение.
И таких трагических последствий дедовщины было немало. Как же реагировало на это военное руководство? Еще летом 1982 года был издан секретный приказ №0100 о борьбе с неуставными отношениями. Однако к этому времени дедовщина приобрела настолько массовый характер, что бороться с ней было практически невозможно.
Более того, высшие партийные и военные чины не особенно спешили искоренять дедовщину. Во-первых, их дети по праву рождения были защищены от этой напасти, а во-вторых, чтобы объявить войну дедовщине, нужно было во всеуслышание признать ее существование. Ну, разве могла в стране развитого социализма быть дедовщина?..
Источник:
© Русская Семерка
