Когда Россия стала полноправной великой европейской державой, у нее появилась необходимость в собственной прекрасной дохристианской старине. Именно поэтому историки принялись активно интересоваться языческой историей восточнославянских народов.
Прекрасные мифы
Хотя назвать этих людей историками сложно: современного научного метода тогда еще не было, археология появилась только через 100 лет, да и сами они плохо отличали исторические факты от собственных возвышенных фантазий. Они не были нацелены на научное изучение: наоборот, им нужно было создать красивый миф и с его помощью поднять престиж России, ее традиций и истории.
При этом этот миф должен был по своей красоте быть не хуже, чем аналогичный, к тому времени вполне разработанный, романтический миф германского язычества. Одной из самых характерных работ этого периода можно назвать труд фольклориста Григория Андреевича Глинки «Древняя религия славян», который был издан в 1804 году.
Этот поэтический, совсем не научный труд дал начало множеству заблуждений о русской дохристианской мифологии, освободиться от которых российской исторической науке удалось только во второй половине XX века.
Удобные ошибки
Выдумывать крупных богов фольклористы и историки не стали, поэтому можно не сомневаться, что Перун, Стрибог, Велес и другие ключевые персоналии славянской мифологии действительно существовали как объекты поклонения. Но другие, менее значимые, были просто выдуманы.
Например, в работе Глинки было описано божество по имени Услад. Он относится к высшей категории «превыспренних богов», которые живут на небесах и вмешиваются в земную жизнь исключительно с помощью своих сил, не воплощаясь в мире людей при этом.
Услад — это повелитель удовольствия, очень явный аналог греческого Диониса. «Радость на челе, румянец на щеках, уста улыбающиеся, увенчанный цветами, одетый нерадиво в легкую ризу, играющий в кобзу, и пляшущий на голос оныя, есть бог веселья и жизненных услаждений, сопутник Лады, богини приятностей и любви» — вот таков Услад в описании Глинки.
Однако такого божества в славянском пантеоне никогда не существовало: в Летописи Временных лет есть фрагмент, в котором идол Перуна описывается так: «Перуна древяна, а главу его сьребряну, а yс злат».
В XVI веке австрийский дипломат Сигизмунд фон Герберштейн, будучи в России, ознакомился с текстом летописи и неправильно понял этот фрагмент. Его ошибка через научные труды перешла и в работу Глинки. Несомненно, он был знаком с текстом Летописи Временных лет и заметил это, но, возможно, осознанно сохранил и развил эту ошибку.
Похожая судьба у бога любви Леля, образ которого мы находим и у Пушкина, и в «Снегурочке» Островского. Для достоверности была придумана еще и его мать — спутница Услада по имени Лада, и брат Полель.
В XV-XVI веках польские фольклористы и историки описали этих богов, приняв общеславянские напевы «лель-полель» за отголоски языческих молитв. Русские ученые с огромным удовольствием развили эти яркие образы в своих трудах.
Персонализация существ и праздников
Другим приемом создателей новой русской мифологии стало олицетворение чего-то, что персоной не является. У того же Глинки мы встречаем богинь Зимстелу и Зимерзлу. Первая — богиня весны: «Изображается она прекрасною девицею, одетою в легкое белое русское платье, подпоясанною поясом розовым, переплетенным золотом; на голове у нее из роз венок».
Вторая — ее антагонистка, богиня зимы и холода: «Богиня суровая. Дышущая холодом и морозами. Одежда на ней наподобие шубы из сотканных вместе инеев. А как она царица зимы, то порфира на ней из снега, изотканная ей морозами, чадами ея. На голове ледяной венец, унизанный градами. Богине сей молились о умерении её жестокости».
Они — полностью выдуманные существа, которые произошли из исковерканного поляками имени мифического существа Семаргла, которого те записали как Simaergla. А Семаргл — это загадочное существо, о роли которого в мифологии спорят до сих пор. В Летописи Временных лет Семаргл вообще упоминается как два существа — Сим и Рыгл. Однако в других источниках он един.
Некоторые историки считают его посредником между небом и землей, другие — покровителем посевов и саженцев. Но известно точно, что женщиной он точно не был, и даже человеком. Семаргл — это животное, которое изображается похожим на птицу. Многие ученые признают его родство с иранским божеством Симургом, грифоном с головой льва.
Пожалуй, самая известная персоналия из этого списка — бог Ярила, на самом деле был не божеством, а персонификацией летнего праздника. Можно сравнить Ярилу с Масленицей — она, а, точнее, ее чучело, тоже персонификация праздника, но только зимнего. Но Ярилу превратили чуть ли не в самого важного славянского бога, повелителя солнца и дарителя жизни всему живому. Наверное, поспособствовало характерное имя.
Подобная история и с богиней или богом Колядой — пол он меняет в зависимости от автора. Вплоть до второй половины XX века большинство историков были уверены, что рождественские колядки — это отголосок языческого ритуала поклонения этому божеству.
Однако затем выяснилось, что все в точности до наоборот: колядки были колядками и до христианства, одним из многих веселых славянских праздников, у которого, может, и было олицетворение, но совсем не претендующее на роль божества. Поэтому, называя Коляду и Ярилу божествами, мы уподобляемся историкам будущего, которые считали бы, что мы поклонялись Первомаю и Хэллоуину.
Источник:
© Русская Семерка
