Смерть Льва Николаевича Толстого 20 ноября 1910 года стала не просто уходом из жизни великого писателя, а мощным символическим актом, завершившим его многолетний духовный поиск и конфликт с миром. Его последние слова, обращенные к врачам: «Не надо морфия», — были исполнены глубокого смысла. Всю жизнь он отвергал все, что могло затуманить сознание, и хотел встретить смерть трезво, полностью осознавая ее приход. Но его просьбу не услышали. 82-летнему старцу сделали укол, он впал в беспамятство и в 6:05 утра скончался на крошечной железнодорожной станции Астапово, в доме ее начальника.
Экзистенциальный кризис: страх перед бессмысленностью
Тема смерти была центральной в творчестве и жизни Толстого. Философский перелом случился с ним в 1869 году, вскоре после завершения «Войны и мира». Писателя, находящегося в подавленном состоянии, настиг приступ панического «страха смерти» в арзамасской гостинице.
Как позже писал литературовед Павел Басинский, окончив грандиозный труд и отдав ему часть души, Толстой с невероятной силой ощутил конечность и, следовательно, абсурдность человеческого существования. Этот экзистенциальный ужас заставил его искать утешения в вере, но его рационалистический ум не мог принять церковные догматы. Он пришел к собственному пониманию Бога: «Бог есть неограниченное всё, которого человек является ограниченной частью».
Этот путь привел к закономерному разрыву. В 1901 году Святейший Синод официально отлучил Толстого от церкви. За него нельзя было даже молиться.
Тайное бегство: последний путь
Непосредственным поводом для бегства из родной Ясной Поляны стал семейный скандал вокруг завещания. Толстой тайно передал права на свои литературные произведения дочери Александре, находившейся под влиянием его ближайшего последователя-толстовца Владимира Черткова. Его жена Софья Андреевна желала распоряжаться наследием сама.
28 октября 1910 года Толстой тайно, ночью, покинул имение в сопровождении лишь своего врача Душана Маковицкого. Его путь лежал в Оптину пустынь — знаменитую обитель, где он когда-то часто бывал и беседовал со старцами. Постояв у ворот монастыря, он так и не решился войти. Историки гадают: изменилась бы его судьба, сделай он этот шаг?
Далее он отправился в Шамординский монастырь к своей сестре, монахине Марии. Но и там покоя не нашёл: наутро появилась дочь Александра с известием, что его разыскивают. В панике Толстой бежал дальше, сев на поезд до Новочеркасска, чтобы оформить загранпаспорт и уехать в Болгарию.
Астапово: кульминация драмы
Силы оставили его в тот же день. Простуда на фоне нервного истощения быстро переросла в крупозное воспаление легких. Сопровождавшие вынули его на первой же крупной станции — Астапово. Начальник станции Иван Озолин предоставил писателю свою квартиру.
К умирающему Толстому срочно вызвали шестерых лучших врачей, но он, кажется, уже не хотел бороться, повторяя: «Бог всё устроит» и «Хочу, чтобы мне не надоедали».
Узнав о состоянии писателя, в Астапово приехал оптинский старец Варсонофий, готовый исповедовать и причастить Толстого. По одной из версий, сам писатель отправил в монастырь телеграмму. Однако группа толстовцев во главе с Чертковым и дочерью Александрой создала вокруг него непроницаемый барьер. Монаха даже не пустили на порог, держа дверь запертой изнутри.
Толстой умер, не узнав, что старец ждал у его двери до самого конца. Его сестре Марии когда-то приснился вещий сон: брат сидит в безумии за столом, на него льется свет от Христа, но он не замечает его, а его уже обнимают руки дьявола, стоящего во тьме. Ученики позаботились о том, чтобы учитель умер без покаяния.
Его последняя воля была нарушена. Врачи вкололи ему морфий, лишив его возможности встретить конец в ясном сознании. Так завершился путь одного из величайших умов человечества — в маленьком домике у железной дороги, в окружении чужих людей и в разгаре так и не разрешенного духовного противостояния.
