Юноша, которому на вид было не больше 16-ти лет, вырос будто из-под земли на одной из площадей немецкого Нюрнберга майским днем 1828 года. Он еле стоял на ногах и ничего не мог рассказать о себе. Долгое расследование по делу обнаруженного подростка оставило для историков больше вопросов, чем ответов.
Нищий с письмом
В конце мая, 26 числа 1828 года прохожие на рыночной площади Нюрнберга были шокированы видом молодого человека 15-16 лет, одетого в лохмотья и с трудом стоявшего на ногах. Ни на какие вопросы мальчик не отвечал, а только твердил одно и то же: «Я желаю быть кавалеристом, как мой отец». Это предложение из уст бродяги звучало, будто было заучено им, но смысла произносимых слов мальчик не понимал. В руках он держал письмо. Надпись на конверте гласила, что послание предназначено командиру эскадрона кавалерийского полка. К нему-то и отвели странного юношу.
В доме командующего Фридриха фон Вессенига молодой человек выказал полное незнание этикета, а также выплюнул предложенное ему пиво и мясо, зато с жадностью съел кусок хлеба и выпил воды. Фон Вессениг обнаружил в конверте 2 письма: одно – от поденщика, который якобы и содержал мальчика, а другое – якобы от его матери. Причем, оба текста оказались весьма сходны по почерку. Рабочий писал, что больше не в состоянии содержать найденного им ребенка, а мать просила принять сына на службу в кавалерии.
Ничего более не добившись от юноши, фон Вессениг отвел его в ближайший участок полиции. Но и там найденыш ничего внятного про себя сообщить не смог. Тогда ему принесли карандаш и бумагу в надежде, что странный субъект хотя бы нарисует что-нибудь. Однако юноша, пусть и несколько корявым почерком, вывел на листе имя и фамилию: «Каспар Хаузен».
Обучение речи
Поначалу Каспара заперли в камере, но один из надзирателей тюрьмы попросил полицейских отдать ему мальчика хотя бы на время. Поспособствовал освобождению Хаузена и живой интерес, который вызвал этот загадочный случай среди представителей высшего общества. Активно включился в исследование личности Каспара и известнейший в то время криминолог Пауль фон Фейербах.
Вскоре Каспар оказался в семье тюремного охранника Андреаса Гильтеля. По поручению властей с юношей начал заниматься профессор Георг Даумер. Мало-помалу юноша стал произносить новые слова, но главное теперь он научился понимать их значение. Из обрывков некоторых высказываний мальчика полицейские сложили приблизительную картину жизни Каспара.
Жизнь и смерть
Согласно рассказу мальчика, некий человек долгое время держал его в тесном и темном помещении. Это объясняло странные качества Каспара, который прекрасно различал предметы даже в отсутствии света и с большим трудом стоял и передвигался на ногах. По утверждению немецкого доктора по фамилии Прой, особенности строения тела Каспара свидетельствовали о том, что его каморка была настолько маленькой, что, скорее всего, мальчик мог там только сидеть.
Маленького узника кормили только хлебом и поили только водой. Слова Каспара подтверждали многочисленные попытки угостить его другой пищей. За много лет он так привык к однообразному рациону, что другую еду его организм просто отказывался переваривать.
Человек, у которого жил Каспар, немного научил мальчика ходить, писать свое имя, а потом, отдав ему письмо, оставил на площади в Нюрнберге. Это все, что смог поведать о себе «европейский сирота». Именно так прозвали Каспара в народе.
Через 5 лет после того, как неизвестного юношу обнаружили прохожие, Каспар был убит. Его несколько раз ударили ножом прямо на улице. Несмотря на тщательное расследование, преступника найти не удалось, так же, как и выяснить мотивы убийства.
Наследный принц?
По одной из самых распространенных версий, которой, кстати, придерживался и криминолог фон Фейербах, Каспар Хаузен был никем иным как наследником королевского семейства, а именно сыном приемной дочери Наполеона Стефании де Богарне и герцога Баденского. Если сравнить портреты предполагаемого отца Каспара и его самого, то можно обнаружить некоторые сходства. Кроме того, о принадлежности к знатному роду свидетельствовали и следы от прививок на теле Хаузена. В то время это было привилегией исключительно богатых людей.
За несколько месяцев до смерти Каспара скончался и фон Фейербах. По словам его родственников, в семье много лет хранилась записка, в которой сам криминолог, будучи уже в агонии, признался в том, что его отравили.
Однако с открытием ДНК установление истины весьма упростилось. Институт юридической медицины при Мюнхенском университете и лаборатория судебной экспертизы в Бирмингеме провели сравнение крови на сохранившейся одежде Каспара Хаузена и материалов, взятых у 2-х потомков Стефании де Богарне. В результате исследования выяснилось, что Каспар не являлся сыном герцогини. А потому количество вопросов по этому делу по-прежнему превышает количество ответов.
Источник:
© Русская Семерка
