Лаврентия Цанаву, ставленника и близкого друга Лаврентия Берии, называли «Лаврентием Вторым», а когда он возглавил НКВД Белорусской ССР и «белорусским Берией». Между двумя Лаврентиями действительно было много общего.
Начало пути
Лаврентий Фомич Джанджгава родился 9 (22) августа 1900 года в мегрельском селе Нахунаво. Здесь он и начал свою карьеру – в 20 лет вступил в ВКП(б), в 21 год собрал односельчан в повстанческие отряды для помощи Красной Армии, вступившей в Грузию.
Примерно в это время Джанджгава познакомился с Берией. «Лаврентий Первый» был всего на полтора года старше своего тезки, но на всю жизнь стал для него наставником и покровителем. По его совету Джанджгава устроился работать в ЧК. Два Лаврентия даже породнились - Джанджгава женился на сестре Берии. Но до этого Берия помог младшему товарищу восстановиться в партии, откуда тот был исключен за похищение девушки.
С 1921-го до декабря 1938-го Джанджгава сменил около двух десятков административных и партийных постов: от начальника Политбюро ЧК Сенакского уезда до начальника Колхидстроя.
«Белорусский Берия»
17 декабря 1938 года Лаврентий Фомич был назначен наркомом внутренних дел Белорусской ССР. Тогда же Берия убедил его сменить фамилию, которую трудно было выговорить местным жителям.
В это время в Грузии шли репрессии против творческой интеллигенции, инициатором которых был Берия. Цанава попытался последовать его примеру. В докладной записке, отправленной им Берии, сообщалось: «Центральными фигурами националистической фашистской организации в Белоруссии в настоящее время являются Якуб Колас и Янка Купала». В многотомном деле, разрабатываемом Цанавой и озаглавленном «Фашисты», значились также другие поэты и писатели: Петрусь Бровка, Михась Лыньков, Аркадий Кулешов. Но в 1939-м дело белорусских писателей было закрыто по личному приказу Сталина. Однако очень скоро «талантам» «Белорусского Берии» нашлось более масштабное применение.
Репрессии в Западной Белоруссии
В ноябре 1939-го Верховный совет Белорусской ССР постановил принять Западную Белоруссию в состав республики. Советизация региона сопровождалась массовыми репрессиями и депортациями населения. Цанава лично составил список групп неугодных граждан. Аресту или выселению подлежали священники, кулаки (к ним, как и во время коллективизации в России, необязательно причислялись только зажиточные крестьяне), поляки.
Уже к концу ноября были расстреляны 4465 человек. С февраля 1940-го до июня 1941 года были проведены четыре массовые депортации.
Вот выдержки из отчета Цанавы о первой из них: «Выселению подлежали 9810 хозяйств (52 892 человека). Были погружены в эшелоны 50 224 человека, арестованы 307 человек, умерли и убиты во время операции 4 человека. Репрессированы после 13 февраля и помещены в изоляторы для последующей высылки 197 человек. Таким образом общее количество репрессированных составило 9854 хозяйства (50 732 человека)». Людей, словно скот, грузили в эшелоны при морозах около 40 градусов.
От последней депортации пострадали 22 353 человека.
В начале войны Цанава велел провести массовые расстрелы заключенных в тюрьмах Западной Белоруссии.
После освобождения Белоруссии от немецкой оккупации летом 1944 года нарком руководил преследованием участников Армии Крайовой. Попали под репрессии и были депортированы помимо самих аковцев и члены их семей.
Башня Цанавы
В Минске сохранилась историческая достопримечательность – небольшая башенка, возвышающаяся над комплексом зданий Министерства госбезопасности, построенным на проспекте Сталина после войны. Ее приказал возвести сам Цанава.
Ведущий белорусский архитектор Владимир Король пробовал возражать, считая, что это будет противоречить законам симметрии.
«Вот что, товарищ Король, – веско проронил нарком. – В Белоруссии все подчиняется одному закону – закону Цанавы. В архитектуре, возможно, ты и король, а здесь король я. И постарайся уж, чтобы башенка получилась красивой».
По мнению арзитектора, Цанаве, страстному любителю футбола, башня понадобилась только затем, чтобы прямо из ее окна наблюдать за матчами на расположенном напротив стадионе «Динамо».
Об этом архитектурном сооружении складывались легенды. Многие минчане всерьез верили, что из башни Цанава день и ночь наблюдает за ними всевидящим оком, и объясняли этим бесследные исчезновения своих соседей.
Цанава не обладал харизмой, которая заставляет людей одновременно бояться и любить тиранов, - его просто боялись. Даже через много лет после его смерти в Минске можно было услышать своеобразное проклятие: «Чтоб к тебе в дом Цанава зашел!»
Неудивительно, ведь маховик репрессий при Цанаве, в 1946-м ставшем министром госбезопасности БССР, работал исправно. Как и Лаврентий Берия, Цанава отличался редкой даже для своей среды жестокостью и не гнушался собственноручно избивать и пытать арестантов, в том числе и уже приговоренных к смерти.
Он действительно чувствовал себя королем. Он с легкостью ломал судьбы людей, иногда даже формально не заподозренных в политических преступлениях. Так, солдат из его личной охраны получил срок в десять лет за то, что отказался поливать цветы на даче Цанавы.
Убийство Михоэлса
На этой самой даче, расположенной под Минском, в поселке Степянка, 12 января 1948 года убили знаменитого режиссера Соломона Михайловича Михоэлса. За участие в организации расправы, совершенной по прямому приказу Сталина, Цанава секретным указом был награжден орденом Красного Знамени.
Михоэлса фактически заманили в ловушку. 7 января он выехал в Минск, куда его пригласили на спектакли двух театров, которым предполагалось присудить Сталинскую премию. С режиссером должен был ехать академик В. П. Волгин, но в последний момент спутника заменили – им стал театровед В. И. Голубов, имевший в театральных кругах заслуженную репутацию сексота, а в НКВД – прозвище Потапов.
12 января в гостиницу, где остановились москвичи, позвонили по телефону. После недолгого разговора Голубов сказал Михоэлсу, что его минский однокашник празднует свадьбу и очень просит их обоих прийти. Режиссера и театроведа отвезли в Степянку.
В записке Берии Цанава докладывал: «Примерно в 10 часов вечера Михоэлса и Голубова завезли во двор дачи. Они немедленно с машины были сняты и раздавлены грузовой автомашиной. Примерно в 12 часов ночи, когда по городу Минску движение публики сокращается, трупы Михоэлса и Голубова были погружены на грузовую машину, отвезены и брошены на одной из глухих улиц города. Утром они были обнаружены рабочими, которые об этом сообщили в милицию».
Вряд ли сексот Голубов-Потапов подозревал, что его принесут в жертву ради достоверности инсценировки. Официальной причиной трагедии была названа автокатастрофа.
Арест и смерть
15 февраля 1952 года Цанаву сместили со всех должностей и отправили на пенсию. Вскоре он был арестован. Вероятно, Сталин надеялся извлечь из его показаний на допросах компромат на Берию, которого собирался убрать со сцены. Через несколько месяцев Цанава был освобожден и даже помогал организовывать похороны Сталина. Но 4 апреля 1953-го его вновь арестовали, что примечательно, по приказу Берии. В числе обвинений, предъявленных Цанаве, было и соучастие в убийстве Михоэлса.
Лаврентий Цанава умер 12 октября 1955 года. Обстоятельства его смерти до сих пор точно неизвестны. По одной из версий, он покончил жизнь самоубийством в камере. Согласно официальному заключению, скончался в тюремной больнице от обострения давних болезней: недостаточной сердечной деятельности на почве резкого склероза венозных артерий и хронической аневризмы сердца. Возможно, сердце бывшего наркома не выдержало пыток, на которые он прежде обрекал своих жертв.
Источник:
© Русская Семерка
