«Лечебное применение удушающих газов»: зачем в советской прессе так «рекламировали» яды

Действительно, заметка с таким названием появилась в советской прессе в 1927 году. Автор статьи уверял, что удушающие газы способны исцелить человека: нужно просто правильно выбрать дозу. На самом деле никакого лечения больные, конечно, не получали. На них просто ставили опыты.

«Мода» на газы

Как утверждают авторы издания «Все для фронта?» Михаил Зефиров и Дмитрий Дегтев, после успешного применения отравляющих газов на фронтах Первой Мировой и Гражданской войн советская власть возлагала большие надежды на химическое оружие. Так, в своей речи на XVI съезде ВКП(б) академик Алексей Бах заявил, что скоро место оружия займут отравляющие газы. Однако еще до упомянутого съезда Яков Фишман, который являлся руководителем Военно-химического управления РККА, сообщал в секретном послании в адрес Клима Ворошилова: «Задача создания химической обороны страны грандиозна». Фишман настаивал на увеличении производства отравляющих веществ и строительстве соответствующих предприятий.

Аналогичная «мода» на отравляющие газы распространилась и в других странах мира. Как пишут авторы «Большой энциклопедии техники» Андрей Мерников и Вячеслав Ликсо, в 1922, 1923 и 1925 годах были подписаны международные соглашения, запрещавшие использование ядовитых газов. Однако, несмотря на это, испытания газов в боевых условиях, а также соответствующие исследования и эксперименты проводились во всех государствах. Мало того, подобные разработки напоминали самую настоящую гонку. Первенство в те годы принадлежало рейхсверу, вооруженным силам Германии. Впрочем, старалась не отставать от своих конкурентов и Советская Россия.

«Лечебные» эксперименты

В середине 1925 года в России началась особенно активная работа в этом направлении. Если верить Олегу Шишкину, автору издания «Красный Франкенштейн. Секретные эксперименты Кремля», эксперименты с использованием отравляющих веществ проводились над животными и птицами. В качестве доказательства данного утверждения Шишкин приводит документ, датированный 24 мая 1926 года и адресованный начальнику одного из московский отделений милиции от сотрудника Военно-химического управления Хаскина. Последний просит разрешения захоронить трупы умерщвленных подопытных «кошек, кроликов и пр.» на огородах, расположенных неподалеку от лаборатории.

Однако, согласно другим архивным материалам, выясняется, что в опытах с использованием удушающих газов принимали участие и люди. В отчетах в роли добровольцев фигурируют сами ученые, студенты Военно-медицинской академии и члены Доброхима (Общество друзей химической обороны и химической промышленности). Видимо для того, чтобы не волновать тех подопытных, которые не слишком разбирались в медицине, в прессе стали появляться успокаивающие статьи. Так, Андрей Сухомлинов в своей книге «Считать реабилитированным» приводит заметку, опубликованную в «Красной газете» в 1927 году под названием «Лечебное применение удушающих газов», автор которой уверял, что подобными газами якобы успешно лечат даже туберкулез.

Дозы, вещества, объекты...

Кроме того, неизвестный журналист утверждал, что для того, чтобы получить от отравляющих газов лечебный эффект, необходимо лишь правильно подобрать дозу. С помощью животных и людей химики действительно подбирали дозы, но вовсе не лечебные. Так, в своем издании «От хлора и фосгена до «Новичка». История советского химического оружия», Лев Федоров приводит записку Якова Фишмана на имя более высокого руководителя по фамилии Уншлихт. Фишман сообщает своему начальнику о том, что сравнительный анализ двух ядовитых веществ окончен и «установлена токсическая доза каждого из них».

Примечательно, что в последующие годы подобные эксперименты над людьми продолжались. Правда, позже ученые перестали указывать названия отравляющих веществ, а лишь обозначали их цифрами, например, «вещество No 409». Да и своих подопытных химики награждали лишь номерами: «объект No 21» или «объект No 12». Впрочем, благодаря сохранившимся документам историкам стало известно о том, откуда исследователи брали «волонтеров». Так, Ольга Грейг в своей книге «Крымский гамбит. Трагедия и слава Черноморского флота», пишет о том, что в 1930 году на имя Якова Фишмана поступил отчет, в котором говорилось: «Испытывалось на людях по принятой методике. Объектами являлись красноармейцы Московского гарнизона».