В канун зимы 1941-42 годов ситуация под Москвой была почти критическая. Немецкие войска постепенно сжимали советскую столицу в кольцо. В Кремле понимали, что отстоять Москву будет крайне тяжело, а поэтому готовили запасной план. В случае необходимости подступы к столице должны были быть затоплены водами Москвы-реки.
Совершенно секретно
В конце ноября 1941 года немцы стали появляться всего в паре десятков километров от центра столицы. Москвичи рассказывали, как видели немецкий танк в районе между нынешними станциями метро «Сходненская» и «Тушинская». Из него вылез офицер, огляделся вокруг, записал что-то в блокнот и вновь нырнул в бронемашину. Танк сразу же уехал в сторону Алешкинского леса.
Еще одно появление солдат вермахта зафиксировали на подступах к станции метро «Сокол» – около трех десятков мотоциклистов, двигавшихся по Ленинградскому шоссе. Они фактически доехали до моста над железнодорожным полотном, названным впоследствии мостом «Победы». Их отделяло от Красной Площади всего 10 километров! В Кремле осознавали угрозу, которая нависла над Москвой, поэтому держали наготове литерный состав, способный в любой момент отвезти Сталина и остальное руководство страны подальше от столицы.
Пока германские части только рвались к Москве у советского руководства зрело решение о взрыве плотины Истринского водохранилища, чтобы затопить подступы к городу с северо-западной стороны – там немцы ближе всего подошли к столице – и тем самым лишить вермахт возможности развивать наступление. Власти реализовали свой план еще до прихода зимы: плотина была взорвана. Заряд заложили в основание водоспусков, для того чтобы выпустить наружу и так называемый «мертвый» объем воды, который остается в водохранилище при плановых весенних сбросах паводковых вод.
Операция была осуществлена 24 ноября 1941 года. Широкой общественности о ее деталях стало известно лишь в 2000-х годах, когда рассекретили брошюру «Разгром немецких войск под Москвой», выпущенную Воениздатом НКО СССР в 1943 году под общей редакцией маршала Бориса Шапошникова. Других официальных печатных или письменных источников, отражающих эти события, на данный момент не найдено.
Разумеется, население затопленных территорий предупреждено не было, так как подготовка к операции и сама операция проходили в обстановке чрезвычайной секретности. Как следствие, многие граждане не успели покинуть свои дома. Вместе с окраинами города Истры, поселком Павловская Слобода и множеством деревень мощные потоки ледяной воды смыли на своем пути и танковые дивизии вермахта.
Шапошников в упомянутом издании «Разгром немецких войск под Москвой» пишет, что водоспуски были взорваны в тот момент, когда немецкие части почти вплотную приблизились к Истринскому водохранилищу. На противника, по словам маршала, хлынула волна высотой в 2,5 метра, которая угасла лишь через 50 километров. Немцы, конечно, попытались перекрыть водоспуски, однако у них из этого ничего не вышло, замечает Шапошников. Исследователи обращают внимание на то, что немецкие солдаты, которых видели в районе Сходненской и Сокола, были, видимо из тех частей, которые сумели подойти к окраинам Москвы еще до прорыва плотины.
О степени разрушений, вызванных выходом огромной массы воды, можно только догадываться. Известно, что высота Истринского водохранилища над уровнем моря 168 метров, а высота Истры в нижнем течении – 143 метра. Обращая на это внимание, некоторые эксперты уверены, что первоначальная высота волны составляла 25 метров, в дальнейшем она постепенно уменьшалась, пока совсем не иссякла в районе впадения Истры в Москву-реку.
Алексей Корнилов, житель поселка Фабрики 1-го Мая, расположенного под Дмитровом, помнит рассказы односельчан об этих событиях. По его словам, во время искусственного половодья стояли сильные морозы, Истра вся замерзла, поэтому бурные потоки шли вместе со льдом, что лишь усиливало разрушительную мощь воды.
Бабушка Алексея рассказывала, что часть населения укрывалась от немцев в подвале картофелехранилища и они едва успели покинуть свое убежище до прихода большой воды. Люди двинулись к дороге, которая возвышалась над селением, и ушли в сторону Дмитрова, наблюдая как их дома постепенно скрываются под водой. Немцы в свою очередь тоже торопились покинуть опасное место и уйти за линию своих позиций на противоположном берегу разливающейся Яхромы.
Столица в опасности
Сбросом воды с Истринского водохранилища дело не ограничилось. 28 ноября 1941 года, через четыре дня после предыдущей операции, была проведена еще одна, которая затронула воды сразу шести водохранилищ, также расположенных к северу от Москвы: Икшинского, Пяловского, Пестовского, Пироговского, Клязьминского, а также Иваньковского, которое в то время называлось «Московским морем».
Такое решение было принято после занятия немцами Калинина (Твери) и их выхода на рубеж канала «Москва — Волга», что создавало перспективный плацдарм для продвижения на столицу СССР. Специалисты (среди них начальник Иваньковской ГЭС Георгий Федоров) проинформировали Сталина, что если осуществить сброс вод всех водохранилищ, расположенных к северу от Москвы, то на пути у германских частей встанут не только миллионы кубометров воды, но и огромные ледяные торосы, которые пойдут вместе с водными потоками. Это превратится в надежный естественный заслон, который немцы не смогут преодолеть еще многие недели.
Исследователь Михаил Архипов полагает, что после сброса вод Иваньковского водохранилища уровень реки Яхрома должен был подняться на 4 метра, а реки Сестра (приток Дубны) – на 6 метров. По подсчетам Архипова, в зоне затопления могли оказаться до 30 деревень, а также ряд торфяных предприятий. Очевидно, что жертв было немало, однако, по понятным причинам, этой информации мы никогда не узнаем. Вероятно, люди гибли не только от утопления, но и от переохлаждения. Человеческий организм в ледяной воде может выдержать не более 20-30 минут.
Так или иначе, задача остановить врага на северо-западном участке фронта была выполнена. Зона боестолкновений к декабрю 1941 года фактически сократилась до двух очагов – возле деревни Крюково и на Пермиловских высотах. На последнем участке, конечно, заметную роль в удержании гитлеровцев сыграл отдельный бронепоезд No73 войск НКВД. Без победоносного поезда и его команды судьба Дмитрова и битвы за Москву могла сложиться по-другому.
Историк Искандер Кузеев полагает, что существовала реальная перспектива затопления Москвы в случае если бы оборона города была провалена. По его мнению, Ставку главнокомандующего планировали эвакуировать в Самару, а следом за этим взорвать Химкинскую плотину, которая отделяет само водохранилище от реки Химки в районе парка «Покровское-Глебово». Уровень Химкинского водохранилища 162 метра, а Москвы-реки 120 метров. Кузеев уверен, что при таких перепадах высот потоки воды дошли бы до центра Москвы сметая все на своем пути.
Валентин Барковский, в прошлом инженер ФГУП «Канал имени Москвы», в сборнике «Тайны Москва-Волгостроя» пишет, что 1980-х годах при демонтаже старого моста на Дмитровском шоссе в его основании обнаружили десятки тонн взрывчатки, пролежавшей там со времен войны. Барковский почти уверен, что и в насыпи Химкинской плотины все еще находится взрывчатка. Это лишний раз подтверждает, что планы затопить Москву были очень близки к реализации. Коллега Барковского, бывший начальник ФГУП «Канал имени Москвы» Иван Родионов полагает, что волна при «московском потопе» дошла бы до третьего этажа даже тех зданий, которые расположились на возвышенности, а многие дома, находившиеся вблизи Москвы-реки, скорее всего полностью бы скрылись под водой.
Правда, не все исследователи согласны с тем, что Сталин планировал затопить Москву. Так, известный публицист Арсен Мартиросян в своей книге «Трагедия 1941 года» считает все это, равно как и то, что Сталин планировал покинуть Москву, домыслами. По его словам, впервые утку о том, что Сталин собирается сбежать в более безопасное место, запустил министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс, чтобы сломить дух защитников Москвы. На самом деле вождь, понимая значимость столицы страны для всей России, был намерен оставаться в ней до конца, уверен писатель.
Источник:
© Русская Семерка
