04/06/19

«Мужики» в тюрьмах СССР: почему их боялись воры в законе

«Мужик» он и в тюрьме мужик. Неприметный, работящий, стремящийся скорее на волю. Однако в зависимости от ситуации и времени на зоне к «мужикам» было разное отношение, менялись и сами «мужики».

Жить тихо и побыстрее на свободу

«Мужики» («серые») – самая многочисленная лагерная каста, которая всегда старалась занимать обособленное положение среди других заключенных. Это своеобразная рабочая лошадка тюрем и лагерей. Впрочем, «мужик», согласно уголовным понятиям, может работать не везде. Если он, к примеру, займет должность, предполагающую сотрудничество с лагерной администрацией (коменданта или завхоза), он автоматически попадает в категорию «козлов».

Александр Сидоров в книге «Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России» отмечает, что к «мужикам» мог быть причислен кто угодно, осужден ли он за убийство или за кражу. На заре ГУЛАГа подавляющая часть «мужиков» сидела по так называемой «бытовухе».
В разгар тридцатых к этой касте стали присоединятся осужденные по 58-й политической статье. После войны к ней добавились «автоматчики» и «военщина», нередко «мужиками» могли обзывать «фраеров» или тех, кто не вписывался в рамки определенной масти, например, «ломом подпоясанных» – сильных и независимых лагерников.

«Мужики» как правило не претендовали на какую-либо власть на зоне, старались они не вмешиваться и в межкастовые разборки. Как писал исследователь криминальной субкультуры Юрий Александров, кредо мужиков — жить тихо и побыстрее освободиться. Они намерены следовать правильным понятиям и воздерживаться от явного сотрудничества с администрацией. Впрочем, иногда среди «мужиков» появлялись колоритные, пользующиеся авторитетом фигуры, которые заставляли прислушиваться к своему мнению даже «блатных».

Отношения прежде всего

Не в правилах «законников» обижать «мужиков», что объясняется несколькими причинами. Во-первых, «мужиков» было всегда гораздо больше, во-вторых от бесперебойной работы этой категории зэков зависели бытовые условия в исправительном учреждении. Ну и главное, в «сучьих войнах», прогремевших в голодные 40-е, «мужики» (по крайней мере большинство из них) не только выступили на стороне воров, но и поддерживали их пайками.
К слову, сами «законники» по своему статусу недалеко ушли от «мужиков». Стоит «блатному» оступиться, нарушить закон, и его деклассируют рангом ниже – разжалуют в «мужики». Но сделать это может лишь равный ему по званию – другой вор в законе.

Бывший заключенный из украинского Чернигова, отсидевший 3,5 года за кражу 25-летний Андрей Мартыненко убедился в том, что «мужики» – уважаемая на зоне масть даже матерыми уголовниками. «Чтобы называться мужиком нужно просто быть порядочным человеком и не совершать запрещенных в неволе поступков», – говорит бывший зэк.
Нередко, по словам Мартыненко, «блатные» идут навстречу «мужикам». В частности, когда последние проигрывают в карты. В этом случае вор оплачивает за «мужика» долг, но в дальнейшем ставит ему запрет на игру.

Встанет на сторону «мужика» вор и в спорной ситуации. Тот же Мартыненко рассказывал, как «съездил» по челюсти одному зазнавшемуся сокамернику, находящемуся в статусе «смотрящего хаты». Разруливать ситуацию пришли «блатные». Пожурив распустившего руки сидельца, они тем не менее не стали применять к нему санкций.

На войне как на войне

И все же не всегда мужики уживались с ворами. Во второй половине 1950-х по всем лагерям прокатилась череда кровавых побоищ между «законниками» и «мужиками». Как же получилось, что, пережив вместе «сучьи войны», эти две касты рассорились? Эксперт в области истории уголовного мира Александр Сидоров называет несколько причин:
Первая, количественная. Арестанты-работяги после бериевской амнистии, когда на волю было выпущено много уголовников, составляли подавляюще большинство заключенных и могли диктовать свои права.

Вторая, качественная. С окончанием войны ряды «мужиков» пополнили бывшие фронтовики, власовцы и националисты из Украины и Прибалтики: суровые ребята, которые стали быстро менять «мужицкую» натуру с пассивной на активную.

Третья, денежная. «Мужики», вкалывая с утра до ночи на зоне, в середине 50-х получили возможность больше зарабатывать и даже откладывать себе на черный день, что очень не понравилось «блатным». Они дали понять трудягам, что заработанным, как и ранее нужно делиться: «Вор ворует, фраер пашет!».
Однако теперь власть «блатарей» оказалась очень неустойчивой. Тем более, что на стороне «мужиков» часто оказывались и лагерные власти. В итоге «мужицкие войны» стали не менее кровавыми, чем «сучьи», хотя и быстротечными.

В 1955 году в силу вступила хрущевская амнистия: теперь лагеря активно покидала «военщина» – самый серьезный противовес «блатным». Постепенно профессиональные уголовники стали отвоевывать утраченные позиции, а мужики возвращаться на привычное место – честных работяг, девиз которых: никуда не вмешиваться и всеми силами приближать свое освобождение.