Последние годы жизни Надежды Константиновны Крупской были трагичны. Внешне – уважаемая и почитаемая всеми вдова, «друг и соратник» великого вождя, а на деле – одинокая, очень больная немолодая женщина, вынужденная наблюдать за тем, как последовательно уничтожаются друзья молодости, товарищи по борьбе, и попираются принципы, на которых настаивал ее незабвенный Ильич.
Как Крупская стала неугодной Сталину
Нападки Сталина на супругу Ленина начались еще при жизни Владимира Ильича. Как известно, после инсульта, случившегося в 1922 году, Ленин с женой перебрался в санаторий Горки. Крупская неотлучно находилась при муже, практически заново учила его ходить и говорить, читала ему книги, следила за тем, чтобы он выполнял предписания докторов. Однако, Надежда Константиновна, лучше всех знавшая характер своего супруга, прекрасно понимала, что обеспечить ему покой, лишив информации, невозможно. Это как раз вызовет беспокойство и чрезмерные переживания. Сталин же, под видом заботы о здоровье вождя, как считают многие, лицемерной, стремился изолировать Ленина и отстранить его от партийных дел.
Именно тогда, узнав, что Крупская знакомит мужа с подробностями внутрипартийных дискуссий, Сталин позволил себе первую грубую выходку по отношению к Надежде Константиновне: он позвонил в Горки и накричал на нее, совершенно не стесняясь в выражениях.
После смерти Ленина ситуация усугубилась. Крупская принадлежала к тому поколению большевиков, которое привыкло решать проблемы в ходе партийных дискуссий. Как говорят современники, она и с Лениным нередко спорила, и, бывало, даже одерживала в этих спорах верх. Поэтому наблюдать безучастно, как партия и страна неуклонно сползают к авторитаризму, она не могла.
С 1920 года Крупская возглавляла Главполитпросвет при Наркомате просвещения. Она занималась делами образования, создания пионерской организации, комплектацией детских библиотек, и прочими делами в том же русле – первостепенно важными для страны, и, при этом, бесконечно мирными и далекими от политических бурь. Тем не менее Надежда Константиновна оставалась бойцом.
В декабре 1925 года на XIV съезде ВКПб Крупская, к тому времени член ЦК партии, открыто выступила в поддержку «новой оппозиции» — Зиновьева и Каменева. Этих людей она знала давно, еще со времен подпольных марксистских кружков в Петрограде и эмиграции. И, разумеется, вдова Ленина не могла не поддержать соратников своего мужа в их борьбе против рвущегося к абсолютной власти Сталина.
Это выступление положило начало самому настоящему шельмованию Крупской со стороны Сталина и тех, кто его поддерживал.
Утверждая необходимость решать разногласия в ходе свободной дискуссии, отстаивая право каждого безбоязненно высказывать собственную точку зрения, Крупская вспомнила IV съезд партии, который проходил в 1906 году в Стокгольме. Тогда разгорелась дискуссия с меньшевиками и сторонники Ленина вынуждены были подчиниться большинству. Эти слова разозлили Е. М. Ярославского (член Президиума Центральной контрольной комиссии партии), который кричал с трибуны: «Зачем она вспомнила этот съезд? Чтобы сказать, что там тоже было решение большинства, и что это большинство оказалось неправо?!».
От него не отставал М. П. Томский (глава профсоюзов): «Монопольного права на толкование Ленина позвольте никому не давать, в том числе и тем, кто пытается, как пифия с треножника, вещать, что Ленин вот это имел в виду…». К. Е. Ворошилов (Нарком по военным делам): «Не только Надежде Константиновне, но и всей вместе взятой оппозиции не удастся сбить с ленинских рельс нашу партию». Довершил разгром выступления Крупской сам товарищ Сталин. Он, не особо подбирая выражения, попросту назвал ее слова «чушью», которая и внимания не заслуживает.
Как ждали «мадам Ленину» в Лондоне
Нападки на Крупскую не прекратились и после окончания съезда. И вот, в пылу споров Надежда Константиновна во всеуслышание заявила, что лучше бы ей вновь отправиться в эмиграцию. В качестве своего пристанища она назвала страну, где находили приют многие поколения русских изгнанников и революционеров от Герцена до самого Иосифа Джугашвили. То есть, Англию.
В Лондоне эти слова наделали некоторый переполох. Газета «The Sunday Times» опубликовала мнение члена палаты Общин офицера флота О. Локер-Лэмпсона по этому поводу. В частности, Локер-Лэмпсон заявил, что «мадам Ленина» вошла в конфликт с фракцией, которую возглавляет Сталин, и что по этой причине она находится в постоянной опасности. Намерение «вдовы величайшего революционера» сделать Англию «своим идиллическим домом» коммандер Локер-Лэмпсон счел большим комплиментом своей стране.
Писала газета и о том, что «мадам Ленина» уже ведет переговоры о переезде с членами английской компартии.
Сохранилась также стенограмма разговора во время заседания палаты Общин Локер-Лэмпсона с министром внутренних дел сэром У. Джойнсон-Хиксом. Коммандер обратился к министру с вопросом, что он намерен предпринять в связи с прошением вдовы Ленина о переезде в Великобританию, пошутив попутно о том, что в стране «и без этой дамы полно безработных». Сэр Джойнсон-Хикс шутку не поддержал, и невозмутимо ответствовал, что ему ничего не известно о прошении такого рода.
Как в Кремле отреагировали на возможность эмиграции Крупской
Первоначально на слова Крупской о возможной эмиграции ни Сталин, ни кто-либо из его приближенных особого внимания не обратили. Однако после того, как английские газеты принялись на разные лады обсуждать этот вероятный переезд, молчать далее было невозможно. Не только эмиграция Крупской в Лондон, но сама мысль о возможности такой эмиграции наносили серьезный урон репутации СССР.
Сталин вынес на заседание Политбюро вопрос о том, что Крупская должна выступить в печати с резкой отповедью всем, кто считает, будто она намерена бежать в Англию. Единогласно это решение принято не было. Троцкий поддержать его отказался, настаивая на том, что вначале надо бы узнать: действительно ли Крупская обращалась с такой просьбой?
По-видимому, переговоры с Надеждой Константиновной по этому поводу затянулись, поскольку в феврале 1926 года в газете «The Manchester Guardian» была опубликована статья, автор которой ссылался на некий неназванный «российский источник». Этот источник сообщил корреспонденту, что вдова Ленина вовсе не собирается уезжать из страны, поскольку ей в СССР ничто не угрожает. Споры, дескать, спорами, но кто же станет убивать «мадам Ленину», которой все восхищаются, как вдовой вождя и ветераном революции? Да и не политик она вовсе, а в политической жизни страны принимает ровно такое же участие, как и всякая русская коммунистка. Однако, опровержения от самой Крупской так и не последовало.
По всей видимости, опытная подпольщица сумела обыграть самого Сталина, великого мастера интриг. Информацию о своих разногласиях со Сталиным и свое желание уехать она не подтвердила, но и не опровергла. И тем самым лишила Кобу возможности действовать. Ведь теперь, в случае какой-либо беды с ней, весь мир точно знал бы, кого в этом винить.
Впрочем, от политики Надежда Константиновна с этого времени действительно устранилась.
Источник:
© Русская Семерка
