Нарушил инструкцию, но спас мир: «рабочий» подвиг советского офицера Станислава Петрова

В 1983 году мир переживал очередной пик Холодной войны. Противоборство сверхдержав разыгрывалось на разнообразных сценах: пропагандистские лозунги лидеров, всевозможные войсковые учения (известные «Запад-81» и «Щит-82»), развитие гонки вооружений (американская программа «Стратегическая Оборонная Инициатива»). 1 сентября произошло трагическое событие, еще сильнее обострившее и без того враждебные отношения между СССР и США — южнокорейский пассажирский самолёт «Боинг-747» был сбит советским истребителем.

Глаза и уши

На этом фоне многократно усиливалась важность наблюдений за территорией противника, поскольку любое, даже случайное событие может принять политический оборот и иметь роковые последствия в виде атомного удара. Разумеется, никто не был заинтересован в тотальном Апокалипсисе, поэтому советским и американским командованием было принято соглашение о предварительном предупреждении друг друга в случае начала прямых атакующих действий. Тем не менее слово заклятого врага — это, в лучшем случае, формальная гарантия безопасности, и для наблюдения за американскими объектами стратегического значения существовали специальные засекреченные комплексы.

Одним из таких комплексов был Центральный командный пункт «Серпухов-15». Этот центр при помощи локаторов получал данные о запусках баллистических ракет от принятой в 1982 году спутниковой системы раннего предупреждения «Око». В случае старта ракет спутники передавали информацию в ЦКП, где она обрабатывалась специалистами, после чего высшее руководство страны должно было принять (или отклонить) решение об ответном ударе. Как и любая сложная техника, «Око» не было застраховано от ложных срабатываний.

Ложная тревога

В ночь на 26 сентября 1983 года за пультом оперативного дежурного ЦКП «Серпухов-15» находился подполковник Станислав Евграфович Петров, уроженец города Фрязино Московской области. «В ту ночь я лично вел наблюдение, — вспоминает Петров. — Не отводил взгляда от монитора, на котором, как обычно, территория США, вид со спутников. В оптическом диапазоне, и в инфракрасном... И вдруг табло загорелось красными буквами: «Старт!» Это значит, что с одной из американских баз стартовала ракета». Проверка всех уровней безопасности показала высшую вероятность того, что атака реальная. Но вовсе не для того в ЦКП работали люди, чтобы безоговорочно выполнять указания компьютера. Прежде чем последовал запрос по правительственной связи (состоявшийся через 10 минут), Станислав Евграфович сопоставил факты, которые показались ему слишком подозрительными. Во-первых, предупреждений об атаке со стороны США не поступало, иначе бы уже была боевая тревога. Во-вторых, «запуски» были произведены лишь из одной точки и состояли всего из нескольких МБР, которые легко могли быть перехвачены противоракетной обороной. Зная о последствиях атаки в виде немедленного возмездия с советской стороны, американцы не стали бы отстреливать единичные ракеты. И последнее – подполковник сверился с показаниями системы визуального наблюдения в районе запуска и не обнаружил свидетельств боевой активности. Именно поэтому он сообщил своему руководителю генерал-полковнику Юрию Вотинцеву – «информация ложная». Ответного удара не произошло.

Позже расследование установило причину сбоя системы. Оказалось, на датчики спутника попал солнечный свет, отраженный от облаков. Однако, Петров действовал наперекор инструкции – он должен был лишь сообщить о срабатывании системы, и дальше решение принималось бы Андроповым. Факт самоуправства не должен был остаться без негативных санкций. При этом само командование не знало, как реагировать – было грубое нарушение, но ведь атаки не было! Получается, что следование букве закона спровоцировало бы атомную войну. Поэтому наказывать Петрова не стали, но не стали и поощрять, сам же Станислав Евграфович вскоре самостоятельно уволился со службы и продолжил работу в научном институте во Фрязино.

Офицера, предотвратившего атомную войну, в 2006 году американцы пригласили в Нью-Йорк в штаб квартиру ООН, вручили награду от «Ассоциации граждан мира», а позже немцы на чествовании канцлера ФРГ Аденауэра предлагали премию в 10 000 евро, но отставной подполковник отказался. «Я спас мир? Это был рабочий эпизод», — так отреагировал герой на предложение германских дипломатов.