Пленение солдат вермахта: что красноармейцы должны были делать с врагом в первую очередь

Согласно официальной статистике, за период Великой Отечественной войны в советский плен попало 2 389 560 немецких военнослужащих. В первый период войны, до ноября 1942 года, пленных было немного – за 1941 и 1942 год в плен попало 9 и 10 с небольшим тысяч человек соответственно. Зато после ожесточенных сражений в районе Дона и Волги, после Сталинграда, в плену оказалось сразу более 150 тысяч человек. И после этого, до самого победного мая 1945 года число военнопленных немцев и их союзников неуклонно росло.

Как попадали в плен

В плен, разумеется, можно было попасть раненым и без сознания. Но зачастую нацисты сдавались добровольно, бросая оружия и поднимая руки вверх. Иногда это была личная инициатива бойцов, как, например, в Сталинградском котле, когда в плен сдавались ротами и полками. Иногда приказ о сдаче поступал непосредственно от командования конкретной части, и тогда дисциплинированные немцы немедленно прекращали сопротивление.

Еще один путь сдачи избирали перебежчики, пересекавшие линию фронта с агитационной листовкой, служившей «путевкой» в плен. Такие листовки в годы Второй мировой войны очень активно использовали все без исключения армии.

Немецкие листовки звали советских солдат на борьбу с «большевиками и жидами» и призывали вступать в РОА. А советские листовки играли на классовых противоречиях. «Немецкие генералы идут не на смерть, а в плен. Если ваши командиры не хотят умирать, то почему это должен делать простой немецкий солдат?» — вопрошала одна из таких «агиток». Другие листовки сулили немецким солдатам сытую и мирную жизнь в плену, возможность спокойно работать, а после работы – отдыхать, играя в шахматы с местными жителями и даже... волочась за советскими девушками.

Чтобы остаться в живых, немецкие солдаты покидали свои части непосредственно перед атакой и бежали на советскую сторону, подняв руки и восклицая «Гитлер капут!». Этой кричалке предшествовала немецкая «Сталин капут» — именно так сдавались в плен наши бойцы. Немцам первоначально предлагалось кричать: «Прощай, Москва, долой, Гитлер!», но немцам выговорить эти слова было непросто, поэтому и появился «Гитлер капут!». Впрочем, в Сталинграде наши бойцы научились распознавать сдающихся в плен по выкрикам: «Нихт шиссен! Унзере зольдатен хенде хох!» (Не стрелять! Наши солдаты – руки вверх!»).

Чего с пленными делать было нельзя

С первых дней войны в РККА был распространен приказ командования о том, как следует обращаться с военнопленными. Нашим бойцам внушали, что война идет с нацизмом, а не с «пролетариями в военной форме», что рядовой немецкий солдат – это классовый «друг», по этой причине обращаться с теми, кто добровольно сдался в плен, следует гуманно. Пленных запрещено было бить, их нельзя было унижать и оскорблять. Запрещалось отбирать у них еду, одежду, обувь. Если находились ценные вещи (деньги, часы, бинокли, украшения и т.д.) их следовало изъять, выдав пленному соответствующую квитанцию. Кроме того, пленных следовало хорошо кормить (не хуже, чем собственных бойцов) и нельзя было заставлять работать.

Все это было тщательно прописано в «Положении о военнопленных» Совета народных комиссаров от 1 июля 1941 года.

А что с пленными делать было можно и нужно

Тем не менее понятно, что плен – не курорт. И для солдата, бросившего оружие и поднявшего руки вверх, начинается новый, и не самый простой период в жизни.

Согласно «Положению» от 1 июля 1941 года, убедившись, что пленный безоружен, то есть, тщательно его обыскав, боец должен был доставить врага своему командованию. Командир части производил первоначальную регистрацию пленного. Для этого в специальную форму заносились фамилия, возраст, место рождения и матрикулярный (то есть, списочный) номер.

У пленного забирали ценности, после чего отправляли в лагерь для военнопленных. Если этот человек был ранен или болен, медицинскую помощь положено было оказать в том же объеме, в каком она была бы оказана нашему бойцу.

Кого в плен не брали

Первоначально, как это можно прочесть в воспоминаниях участников войны, наши солдаты и в самом деле обращались со всеми без исключения пленными именно таким образом. По отношению к немцам бойцы РККА испытывали скорее любопытство, чем ненависть. Да и не так уж много пленных попадало к нам в первые месяцы войны. Но позднее, когда для всех стал очевиден характер войны – на полное уничтожение советского народа – отношение к пленным изменилось. Участились случаи самосуда, когда советские бойцы расстреливали пленников «за попытку к бегству» или за «оказание сопротивления».

Немцы, побывавшие в советском плену, вспоминали, что главное было выжить в сам момент пленения. Для этого нужно было держаться поближе к офицерам или солдатам постарше, которые могли успокоить молодых и горячих. Позднее, в лагере для военнопленных, непосредственной угрозы жизни уже не было.

Но были категории военнослужащих Рейха, которых наши бойцы в плен не брали ни при каких обстоятельствах.

Прежде всего, это, разумеется, бойцы подразделений СС. Гюнтер Кюне, оказавшийся в рядах СС в 1944 году, и попавший в плен вскоре после этого, рассказывал в своих воспоминаниях, как он видя неизбежность пленения, спарывал нашивки со своей формы, и как боялся, что его все равно опознают по более светлым пятнам, оставшимся после нашивок. Гюнтеру повезло. Другим везло меньше. Увидев такие пятна, советские солдаты не церемонясь, расстреливали на месте.

Еще одна категория солдат, которых в плен не брали, это снайперы. Их не жаловали во всех армиях, и советская – не исключение. Не доходили до лагерей военнопленных и огнеметчики. Это страшное оружие, обрекавшее людей на невероятно мучительную смерть, с особым рвением использовали во время карательных акций. Зрелище развалин, заполненных обугленными трупами женщин и детей, наших бойцов к милосердию не располагало.

Не могли рассчитывать на снисхождение коллаборационисты, бойцы РОА и другие предатели. И, наконец, гуляет история о том, что во время боев под Воронежем генерал Ватутин, наслушавшись историй о жестокости венгров, отдал негласный приказ: «Мадьяр в плен не брать!». Правда это или нет, неизвестно, но венгров в плен действительно брали крайне редко.