«Победитель Паулюса»: почему генерала Ивана Ласкина после Сталинграда обвинили в измене Родине

Во время Великой Отечественной войны в мясорубку сталинских репрессий попадали не только военачальники, проигрывавшие сражения, но и победители. Не обошла эта участь и генерал-лейтенанта Ивана Ласкина, который вошёл в историю как начальник штаба 44-й армии, оборонявшей Сталинград.

Победитель Паулюса

При освещении событий битвы на Волге официальные советские источники долгое время замалчивали имя Ивана Андреевича Ласкина. Между тем, его справедливо можно считать одним из триумфаторов Сталинградского сражения.

Именно Ласкин как глава советской делегации 21 января 1943 года принял капитуляцию фельдмаршала Фридриха Паулюса в подвале сталинградского Центрального универмага. Генерал-майора Ласкина можно увидеть на фотографиях, запечатлевших этот исторический момент. После капитуляции Ласкин отвёз Паулюса в штаб 64-й армии.

«Во время нашей поездки Паулюс, наблюдая движение пленных солдат его армии, печально покачивал головой, – вспоминал Ласкин в 1961 году. – Когда я спросил его, почему он так плохо выглядит, Паулюс ответил, что это результат плохого питания и долгого мучительного переживания позорной капитуляции его армии».

Сослуживцами Иван Ласкин расценивался как «грамотный, вдумчивый, решительный командир». Он получил медаль «За оборону Сталинграда», а кроме того, был награждён президентом Соединённых Штатов Америки Франклином Рузвельтом. От имени хозяина Белого дома посол США в Москве Уильям Стэндли вручил Ласкину крест «За боевые заслуги» «в признание исключительного героизма и храбрости». Генерал также имел два ордена Красного Знамени и орден Кутузова 1-й степени.

Арест

После боёв в Сталинграде карьера Ласкина вроде бы пошла в гору. В мае 1943 года он был повышен до начальника штаба Северо-Кавказского фронта, а в конце ноября занял аналогичную должность на 4-м Украинском фронте. 9 октября Ласкин получил звание генерал-лейтенанта. Но всё в одночасье рухнуло 18 декабря 1943 года, когда к 42-летнему генералу нагрянули СМЕРШевцы. Военачальника «взяли» в подмосковном санатории «Архангельское». Обвинение прозвучало как гром среди ясного неба: измена Родине. А это значило – расстрел.

Есть версия, что арест Ласкина был спровоцирован его личным конфликтом с начальником госбезопасности Северо-Кавказского фронта генералом Михаилом Белкиным, который обиделся, что ему не дали орден Ленина.

Так это или нет, но чекисты нашли, за что «зацепиться». Контрразведка наркомата обороны припомнила Ласкину события августа 1941 года. Тогда, будучи начальником штаба 15-й Сивашской мотострелковой дивизии, он попал в окружение и был схвачен немцами в деревне Подорожное Кировоградской области. Уже через пару часов Ласкин вместе с комиссаром Тимофеем Конобевцевым сумел бежать.

Добравшись до своих, офицеры были допрошены в Особом отделе 14-й кавалерийской дивизии. Ласкин и Конобевцев прекрасно знали про подозрительное отношение к бывшим военнопленным, поэтому договорились не упоминать о факте ареста. Они продолжили службу и о данной истории, казалось бы, все забыли.

Но в сентябре 1943 года в руки особистов попал третий офицер, побывавший в плену вместе с Конобевцевым и Ласкиным – командир 14-го танкового полка полковник Иван Фирсов. Этот военнопленный встал на путь предательства. Он записался в каратели и сжигал дома мирных жителей. Затем, испугавшись расплаты, Фирсов прибился к партизанскому отряду, где и привлёк к себе внимание контрразведки 340-й стрелковой дивизии. У следствия возникло подозрение, что Конобевцева и Ласкина немцы отпустили на тех же условиях, что и Фирсова. И здесь умолчание о плене говорило не в пользу Ласкина.

«Мне понятно, что следствие имеет полное основание подозревать меня в преступных связях с германской разведкой, тем более, что свой арест на оккупированной территории я скрыл для того, чтобы не вызывать к себе подозрительного отношения и избежать проверки моей личности по линии Особого отдела НКВД», – говорил Ласкин. При этом он всячески уверял, что к шпионажу не причастен.

Суд

Придерживаясь избранной линии, Ласкин не дал ни одного показания, позволявшего изобличить его как шпиона. Генерал-лейтенант ФСБ Василий Христофоров, изучавший материалы архивно-следственного дела Ласкина, считает, что именно поэтому следствие по делу затянулось на целых 9 лет. Генерал-лейтенант побывал в Сухановской, Лефортовской и Внутренней тюрьмах НКВД, сидел в карцере, объявлял голодовку.

В итоге машина репрессий дала сбой – дело о связях Ласкина с немецкой разведкой развалилось. Но не отпускать же «врага»? Такое в советских «органах» было не принято. Следователи придрались к тому, что Ласкин в 1941 году порвал партбилет и переоделся в гражданскую одежду. Поначалу генерал проходил как обвиняемый по ст. 193-17 п. «б» УК РСФСР – «злоупотребление властью со стороны начальствующего состава РККА». Затем Верховный суд переквалифицировал дело на менее тяжёлый пункт «а».

2 сентября 1952 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Ивана Ласкина к 10 годам лишения свободы. Но уже на следующий день, 3 сентября, генерала выпустили из-под стражи, так как за часть срока ему засчитали время следствия, а другую часть «сбавили» по амнистии.

Реабилитация

Другой бы на месте Ласкина счёл бы, что легко отделался и не привлекал бы к себе внимания. Но генерал писал лично Берии, чтобы в его деле «разобрались», а заодно помогли с устройством на работу. Военачальника приняли заведующим кожевенным складом на Тбилисскую обувную фабрику. Реабилитации же он добился сразу после смерти Сталина.

Генеральный прокурор СССР Григорий Сафонов опротестовал дело Ласкина. В его протесте говорилось, что в сложной обстановке августа 1941 года не только Ласкин, но и другие командиры выходили из окружения, замаскировавшись под гражданских лиц. 29 мая 1953 года Пленум Верховного суда СССР согласился, что в действиях офицера не было состава преступления. Приговор отменили, и уже 19 июня Иван Ласкин получил справку о полной реабилитации. 13 августа его восстановили в звании. Генерал-лейтенант продолжал военную карьеру до самой отставки в 1965 году. Скончался Иван Ласкин в 1988 году.