Почему Ельцин депортировал из России главу ГДР Эриха Хонеккера

«...57 лет спустя я снова вижу тюремный комплекс Моабит изнутри. В 1935 г. Гестапо доставило меня сюда из своего главного здания на Принц-Альбрехт-штрассе. Тогда я находился здесь под предварительным заключением полтора года. Как долго буду в этот раз?» – эту дневниковую запись бывший генеральный секретарь Центрального комитета СЕПГ, многолетний бессменный лидер ГДР и Герой Советского Союза Эрих Хонеккер оставил на второй день своего ареста властями ФРГ в конце июля 1992 года, после того как был цинично предан своими бывшими московскими патронами. Изгнанный из партии, лишенный всех привилегий и обвиненный во всех смертных грехах, Эрих Хонеккер оказался за решеткой уже тяжелобольным человеком, и только онкологический диагноз позволил ему вновь оказаться на свободе, чтобы мирно окончить свои дни вдали от родины, в узком семейном кругу.

Способный партийный функционер

В отличие от большинства тех, кто в поздний период «соцлагеря» входил в число партийных, Эрих Хонеккер был человеком идейным и до конца так и остался верен своим социалистическим идеалам. Появившись на свет в 1912 году в семье простого шахтера из немецкого городка Нойнкирхен, свой идеологический путь будущий генсек начал еще в десятилетнем возрасте, вступив в детскую коммунистическую группу в Вибельскирхене, а с 14 лет стал активистом местного комсомола. В 1930 году семнадцатилетний Хонеккер вступил в ряды Коммунистической партии Германии и отправился учиться в Москву, в Международную ленинскую школу при Коминтерне.

С приходом к власти Гитлера молодой Эрих Хонеккер занял позицию последовательного антифашиста. Он по мере сил боролся с режимом, укрываясь от национал-социалистов сначала в Сааре, а затем во Франции, однако в 1935 году он снова оказался в Берлине, где попал в лапы гестапо и был отправлен в Бранденбургскую тюрьму на десятилетнее заключение. Там он пробыл до самой весны 1945 года, предпринял неудачную попытку побега и в конце концов был освобожден вместе с остальными «узниками совести» вошедшими в Берлин советскими войсками.

С момента образования ГДР в октябре 1949 года партийная карьера Эриха Хонеккера быстро устремилась в гору. Будучи партийным секретарем по делам молодежи и председателем Центрального антифашистского молодежного комитета, он возглавил организацию трех берлинских фестивалей молодежи в 1950 году, а в 1961-м, став уже членом Национального совета обороны, выступил одним из главных инициаторов строительства Берлинской стены. Способного партийного функционера привечали в Москве, и в 1971 году при поддержке Л. И. Брежнева, Эрих Хонеккер принудил своего предшественника Вальтера Ульбрихта уйти в отставку, заместив его на должностях первого секретаря (с 1976 года – генерального секретаря) ЦК СЕПГ (Социалистической единой партии Германии) и председателя Национального совета обороны, сосредоточив таким образом в своих руках практически всю полноту власти в ГДР.

Несмотря на то, что, по его собственному признанию, Эриха Хонеккера «тошнило от “общеевропейского” дома», он за время своего 18-летнего правления заметно повысил имидж ГДР на международной арене, сделал республику полноправным членом «европейской семьи», ввел ее в состав ООН и установил дипломатические связи с ФРГ. Однако, не справляясь с внутренней экономической ситуацией, жесткий генсек прибегал к репрессивным методам подавления общественного недовольства.

В частности, он пошел на крайние меры, разрешив применять огонь на поражение в отношении тех отчаянных беглецов, которые то и дело пробовали под покровом ночи перелезть через пресловутую Берлинскую стену в надежде отыскать родных, оставшихся с внешней стороны «железного занавеса», или в поисках лучшей доли на «западной» стороне послевоенного биполярного мира. На допросе у следователей он так и не признал за собой никакой вины: «Что ж тут такого, что на границе стреляли? На всех границах при их незаконном пересечении стреляют!».

История одного предательства

Роковой клин между Эрихом Хонеккером и московским политбюро был вбит с момента прихода к власти Михаила Горбачёва. Не принявший перестройку Хонеккер подозревал Горбачёва в том, что тот продался западным империалистам и предрекал, что его правление закончится крушением СССР и всего «соцлагеря».

«Есть ли совесть у этого Горбачёва? – задавался вопросом руководитель ГДР. – Я все еще хорошо помню этого мелкого буржуа от перестройки, когда он мне объяснял свою стратегию и ту роль, которую должна сыграть его жена Раиса. Помню и о том, как он боязливо жаждал одобрения и любви со стороны других генеральных секретарей. Престиж был ему всегда важен. Однажды, когда он сомневался в себе, я попытался его успокоить. Правда, аплодисменты с Запада были ему дороже».

В то же время в самой ГДР экономический кризис достиг своего пика, так что даже страх перед застенками «Штази» уже не мог сдержать многотысячные протестные демонстрации. Как раз в это время озабоченный положением в республике Горбачёв в начале октября 1989 года приезжает в Берлин под предлогом празднования 40-летнего юбилея ГДР, однако его истинной целью было избавиться от неудобного престарелого генсека. Он проводит тайные переговоры с другими членами Политбюро ЦК СЕПГ об отставке Эриха Хонеккера, и на последнем в истории заседании Политбюро ЦК СЕПГ 18 октября 1989 года ничего не подозревавший и глубоко шокированный Хонеккер был снят со всех партийных и государственных постов под предлогом плохого состояния здоровья, а позднее исключен из партии.

Мгновенно «переобувшись в воздухе», бывшие партийные соратники лишили опального экс-главу ГДР всех привилегий и даже выселили из дома, а затем выдвинули целый букет обвинений, начиная с госизмены и заканчивая должностными злоупотреблениями и коррупцией. В последнем уличить бывшего генсека так и не удалось – на его банковском счету оказалось всего 218 тысяч марок.

К тому моменту у Эриха Хонеккера уже развился рак почки, а позднее обнаружился и рак печени. Пришлось делать срочную операцию, и после краткосрочного тюремного заключения он до марта 1991 года оставался в советском военном госпитале под Потсдамом, после чего его с супругой переправили в СССР. Однако на этом мытарства экс-главы ГДР отнюдь не закончились. После ГКЧП над Хонеккером снова сгустились тучи, и ФРГ стала настойчиво требовать у Бориса Ельцина его выдачи. 10 декабря 1991 года министр юстиции РСФСР Николай Фёдоров предъявил бывшему генсеку ГДР предписание незамедлительно покинуть территорию страны. На тот момент супруга Хонеккера Маргот уже улетела в Чили, где проживала их дочь Соня, и сам Эрих Хонеккер также пытается найти пристанище в Чилийском посольстве, полагаясь на благодарность чилийцев за то, что ГДР прежде укрывала их сограждан, бежавших от тирании Пиночета. Однако под давлением канцлера Германии Гельмута Коля чилийские власти голословно обвинили Хонеккера в симуляции болезни и выставили за двери, после чего он самолетом был депортирован в Берлин и передан местным властям.

В аэропорту Тигель Эриха Хонеккера прямо с трапа самолета принял черный «мерседес» с тонированными стеклами, где четверо сотрудников Федеральной разведки Германии нацепили на больного, немощного старика наручники и отвезли в тюрьму Моабит. В 1992 году в Берлине Эрих Хонеккер предстал перед судом по обвинению в множественных нарушениях прав человека, допущенных им на высшем посту ГДР. В своей последней речи в качестве подсудимого 3 декабря 1992 года Эрих Хонеккер с достоинством произнес: «Уверен, что история ГДР не прошла даром. Она доказала, что социализм возможен и может быть лучше капитализма... Никогда человечество не откажется от поиска новых идей и способов построить общество справедливости из-за нашего неудачного эксперимента».

Компьютерная томография подтвердила онкологический диагноз бывшего генсека, и по состоянию здоровья обвиняемого процесс пришлось прекратить. Выйдя на свободу после полугодового заключения, Хонеккер незамедлительно отправился к своей семье в Чили, в Сантьяго, где скончался на 82-м году жизни 29 мая 1994 года.