Почему Гудериан считал, что «Блицкриг» провалил Гитлер

Когда историки рассуждают о причинах, по которым провалился план молниеносной войны («блицкрига») Третьего Рейха против СССР, то чаще всего цитируют Гейнца Гудериана, который и в своей книге «Записки солдата», и в статье «Опыт войны с Россией», основную вину возлагает на Гитлера.

Главную проблему Гудериан, а также Браухич, Гальдер и другие, видят в том, что вместо наступления на Москву в конце августа, танковая группа Гудериана была повернута на юг, а танки группы Гота брошены под Ленинград.

Стоит ли верить Гудериану?

Гудериан относится к числу самых известных военачальников Третьего Рейха. Но мало кто знает, что фигура эта крайне мифологизированная. Большая часть того, что о нём известно широкой публике, написано им самим. Мемуары же всегда пишутся для того, чтобы себя не забыть похвалить. Тем более, что все воспоминания, созданные после окончания Второй Мировой войны, писались немецкими генералами с оглядкой на победителей, в частности, на американцев. И винить во всём Гитлера было общей чертой для подавляющего большинства мемуаристов.

Есть и ещё один момент, на который мало кто обращает внимание. До времени, когда писались мемуары, дожили далеко не все. Потому, например, утверждение Гудериана о том, что именно он является создателем танковых войск Третьего Рейха и выдающимся теоретиком, впервые разработавшим тактику их применения, равно как и многое другое, было уже некому опровергнуть. Поскольку никто из тех, кто на самом деле создавал танковые войска вермахта, Вторую Мировую войну не пережил.

А потому, всё, что в мемуарах Гудериана (и не только его) относится к оценке событий, роли тех или иных людей в принятии решений, и другие субъективные моменты, нужно воспринимать крайне осторожно. И ни в коем случае сразу не принимать на веру.

Поворот на Киев

Историки спорили, спорят и будут спорить о том, была ли роковой ошибкой Гитлера отмена наступления на Москву после Смоленского сражения. Поскольку этот вопрос относится к категории «если бы» и жанру альтернативной истории, ответа на него не будет.

С рациональной же точки зрения можно лишь рассмотреть более подробно сложившуюся ситуацию и достигнутые результаты.

К середине августа для группы армий «Центр» на южном фланге сложилась крайне опасная ситуация. Разрыв с группой армий «Юг» достигал 350 км, на открытом фланге нависал Брянский фронт. При этом войска понесли огромные потери, их ударная сила заметно уменьшилась.

Но, с другой стороны, крайне соблазнительно смотрелась возможность нанесения флангового удара по советскому Юго-Западному фронту. После предыдущих успехов группы армий «Юг», ситуация там стабилизировалась, и надежды взять Киев и преодолеть Днепровский рубеж были весьма слабы.

В этой ситуации 21 августа вышел приказ Ставки вермахта, в котором 2-й танковой группе ставилась цель повернуть на юг, и, совместно с 1-й танковой группой, окружить войска Юго-Западного фронта.

Надо заметить, что силы немецких войск были крайне ослаблены, у Гудериана было в четырех танковых дивизиях к началу нового наступления по списку 494 танка, из имевшихся 988 на 22 июня. Исправных машин было чуть более половины, такая же картина с автомобилями, бронетранспортёрами, артиллерией. В стрелковых ротах оставалось по 50-60 «штыков».

После начала наступления Гудериана, войска Брянского фронта начали Рославльско-Новозыбковскую операцию, целью которой было, как писали в советских документах, «разгромить подлеца Гудериана». Немецким войскам удалось отразить это наступление с большими потерями для Красной Армии.

Начав наступление 22 августа, 15 сентября танки Гудериана уже встретились с частями 1-й танковой группы. В окружение попало более 700 тысяч советских солдат, немцы сообщали о взятии 665 тыс. пленных. Для полноценного «котла» у немцев просто не было сил, из окружения, хоть и с большими потерями, прорвалось немало групп и даже частей Красной Армии. Но Юго-Западный фронт перестал существовать, и, надо признать, сделано это было быстро и сравнительно небольшими силами.

А если бы пошли на Москву?

Владислав Гончаров в своей работе «А что если? Отказ Гитлера от поворота на Киев» постарался смоделировать ситуацию, при которой вермахт продолжил бы наступление на Москву.

В такой ситуации фронт наступления был бы значительно уже, до 400 км (вместо 600, как в операции «Тайфун»), но при этом наступать пришлось бы с открытыми флангами. Если исходить из того, что так же будет образован «котёл» в районе Вязьмы, то ликвидация окруженных войск потребует значительных сил.

По мнению Гончарова, ударных возможностей вермахта хватило бы максимум ещё  на 250 км. При этом фронт наступления всё сужался, коммуникации растягивались, снабжение ухудшалось. Остановились ли немецкие войска на подступах к Москве сами, или вынуждены были прекратить наступления из-за начавшегося мощного советского контрнаступления на своих флангах, уже не столь важно.

Важнее то, что при всех рассматриваемых вариантах, продолжение наступления на Москву приводило к более тяжелым последствиям, чем это было в декабре 1941 года. Так что, может Гитлер был и прав?

«Блицкриг» закончился под Смоленском

Если брать всё, что писал и говорил Гудериан, то по поводу провала «Блицкрига» стоит обратить внимание в первую очередь на следующее. Он пишет, что в августе 1941 года Гитлер ему сказал: «Если бы я знал, что у русских действительно имеется такое количество танков, которое приводилось в вашей̆ книге, я бы, пожалуй̆, не начинал эту войну». В данном случае речь идёт про книгу Гудериана «Внимание танки!», где он ещё в 1937 году писал: «Количество русских танков достигает 10 тысяч машин». Тогда ему никто не поверил, считали, что просто не может быть армии, в которой целых 10 000 танков. Оказалось, может. К 10 августа 1941 года Красная Армия потеряла почти 12 тысяч танков (встречается цифра 11 783).

Германское руководство допустило при планировании войны с СССР, по сути, всего лишь одну ошибку — недооценило силы Красной Армии и мобилизационный потенциал Советского Союза. Немецкая разведка, изучив количество самолётов на всех аэродромах, зная грузоподъёмность всех мостов в приграничных округах, фамилии и имена всех районных руководителей милиции, не знала о существовании семи (!) армий, развёрнутых в европейской части СССР.

Когда вермахт, в полном соответствии с планами, разгромил советский Западный фронт, взял с ходу Минск и ряд других городов, война должна была перейти в другую стадию. Немецкие войска должны были просто продвигаться к Москве, встречая лишь символическое сопротивление.

Но под Смоленском группа армий «Центр» встретила новые русские армии, в ещё большем количестве, чем разгромила перед этим в Белоруссии. Командование вермахта строило все планы из расчёта на один успешный рывок. Грандиозная по масштабам битва под Смоленском никак не вписывалась в эти планы. «Блицкриг» должен был завершиться за два месяца, и он примерно в эти сроки и закончился. С той лишь разницей, что изначально планировали заканчивать в Москве, а получилось под Смоленском.