Курская битва была последней возможностью германской армии переломить ход войны. Но в силу разных причин этого не произошло. После июля 1943 года немцы будут только отступать.
Последняя попытка
Конец весны 1943 года для советской армии выдался не очень удачным. Стремительное наступление, которое велось после победы под Сталинградом постепенно теряло силы и, в конце концов, иссякло. Это позволило немцам не только перевести дух, но и вернуть Харьков и Белгород. Более того, гитлеровцы продолжали удерживать свои позиции всего в 280 километрах от советской столицы.
К этому времени отодвинувшаяся на запад линия фронта расчертила практически ровную полосу от Ленинграда до Таганрога. Только в районе Курска, где советские войска глубоко вклинились в расположение противника, образовался выступ площадью более 65 тыс. кв. км, практически сопоставимый с территорией такой страны как Ирландия.
Этот выступ с одной стороны серьезно мешал коммуникации между группами армий «Центр» и «Юг», но с другой нес реальную угрозу сосредоточенной там советской группировке. Утвержденная Гитлером 15 апреля 1943 года операция «Цитадель» ставила цель окружить советские войска в районе Курска, лишить Красную Армию наиболее боеспособных частей и начать новое наступление на восток. Но планам рейха не суждено было сбыться.
Только атака
Фельдмаршал Эрих фон Манштейн докладывал Гитлеру, что силы группы армий «Юг» недостаточны для решения поставленных перед ней задач на курском направлении. Опытный военачальник предлагал перейти к стратегической обороне: оставить Донбасс и Харьков, передислоцировать войска на запад, чтобы в результате внезапного контрнаступления нанести советским армиям поражение.
Генерал-инспектор бронетанковых войск Хайнц Гудериан и вовсе убеждал, что атаковать германской армии совершенно не нужно, достаточно будет измотать противника. Но фюрер не собирался ждать пока инициатива перейдет в руки Красной Армии, и подготовка к операции «Цитадель» вступила в активную фазу.
Однако в ходе разработки плана наступления выяснилось, что что к началу операции вермахт не успеет восполнить потери в живой силе и технике. Тем не менее Гитлер был неумолим: «Я решил, как только позволят условия погоды, провести наступление «Цитадель» — первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом».
Сюрприза не вышло
Советское командование не сидело сложа руки, а используя агентурные данные, а также информацию, полученную от прифронтовой разведки, анализировало возможные сценарии развития событий. Ценные сведения были получены через работавшего на советскую разведку британского дешифровальщика Джона Кернкросса, который и сообщил о намечавшейся операции «Цитадель». «Германия намерена развернуть широкомасштабное наступление в районе Курска и Орла и взять в конечном итоге реванш за поражение под Сталинградом», – передавал Кернкросс.
К слову, многие немецкие историки до сих пор придерживаются точки зрения, что Курская битва была проиграна из-за успешного действия советской агентуры. Им до сих пор не дает покоя тот факт, что советское командование узнало о дате наступления вермахта всего через сутки, после того как она была сообщена немецким генералам.
Уже в самом зародыше операция «Цитадель», лишенная фактора внезапности, имела мало шансов на успех. Советские войска к началу германской атаки сумели выстроить несколько оборонительных линий, выкопав тысячи километров противотанковых рвов и окопов, оборудовать огневые точки и установить множество минных ловушек.
Развернув в районе намечающегося удара три фронта (Центральный, Воронежский и резервный – Степной) командование РККА выстроило мощный оборонительный кулак, имевший почти двукратный перевес перед вермахтом в живой силе и технике.
Сорванный план
Германское командование было крайне удивлено готовности советских войск отразить наступление, но тем не менее немцы продолжали действовать предсказуемо, в частности, используя ту же стратегию, что и летом 1941-го. Однако противник был куда хладнокровнее и организованнее, чем два года назад. Умело используя бронетехнику и авиацию, он смог предпринять серию упреждающих ударов напрочь спутав планы немецкого Генштаба.
Генерал Вальтер Венк отмечал, что к 7 июля 1943 года только 3-я танковая дивизия вермахта лишилась более 67% своих машин, а к концу операции «Цитадель» потери танков в разных частях германской армии доходили до 70-80%.
«В результате провала наступления «Цитадель» мы потерпели решительное поражение, – писал в своих мемуарах Гудериан. – Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в технике на долгое время были выведены из строя. Само собой разумеется, русские поспешили использовать свой успех. И уж на Восточном фронте не было спокойных дней. Инициатива полностью перешла к противнику».
Историки уверены, что в провале германского наступления под Курском повинна и немецкая авиация, которая не сумела завевать господство в воздухе. В ходе оборонительных боев советские летчики смогли уничтожить свыше 1,5 тысяч самолетов Люфтваффе, тогда ка их собственные потери составили всего 460 машин. В битве на Курской дуге немцы впервые испытали на себе всю мощь советской штурмовой и бомбардировочной авиации.
«Тигры» не спасли
Не потерявший надежд на победу Гитлер всерьез рассчитывал на новые образцы бронетехники, которые стали массово использоваться в канун операции «Цитадель». Немецкие машины действительно произвели сильное впечатление и на советские войска, и на союзников. И хотя тяжелый танк Т-VI («Тигр») уже был знаком советским конструкторам с 1942 года, тем не менее его броня оказалась не по зубам «тридцатьчетверкам».
Ситуацию на полях танковых сражений для нашей бронетехники безусловно облегчил тот факт, что «Тигров» было не так уж много. На северном фасе Курской дуги в начале немецкого наступления принимало участие всего сорок пять танков этого типа, на южном – чуть более сотни. Известен случай, как 8 июля 1943 года, поврежденный «Тигр» унтершарфюрера СС Франца Штаудеггера в одиночку отразил атаку около 50 танков Т-34 и Т-70, при этом выведя из строя 22 советские бронемашины.
А вот самоходная артиллерийская установка (САУ) «Фердинанд», созданная Porsche и начиненная двигателями Maybach, совершенно разочаровала. «Фердинанд» хорошо проявил себя в уничтожении советских танков, однако сам оказался уязвим: кроме мощной пушки, никакого другого оружия на установке не было. Не спасала машина и следовавших за ней пехотинцев: вырываясь далеко вперед она фактически подставляла их под шквальный огонь противника. При подобной тактике «Фердинанду» приходилось не раз возвращаться назад и снова двигаться вперед, тратя на эти рейды столь нужное топливо. В результате если самоходка не подрывалась на мине, оставшаяся без горючего она уничтожалась немцами при отступлении.
Неудачным был признан дебют еще одной новой машины – танка Т-V («Пантеры»). Эта модель оказалась уязвима к огню 76-мм и 45-мм танковых и противотанковых орудий на основных дистанциях боя, ее башню не раз пробивали 45-мм подкалиберными и 76-мм калиберными бронебойными снарядами.
Сумма факторов
Несмотря на ряд локальных успехов операция «Цитадель» стала полным провалом гитлеровского командования. Мощное наступление не привело как планировалось к прорыву советской обороны, напротив, оно вызвало необратимы процесс, вылившийся к потере ранее завоеванных позиций.
Немецкий генералитет начал лихорадочно латать дыры, пропуская удин удар за другим. За короткий период советские войска освободили Белгород, Орел, Брянск, Харьков, Чернигов, Донецк, Полтаву, прижав немцев к линии Днепра.
В итоге германское командование окончательно утратило возможность проводить стратегические наступательные операции, а локальные контрнаступления как «Вахта на Рейне» (1944) или операция на Балатоне (1945), уже не могли переломить ход войны.
Маршал Жуков справедливо заметил, что раздраженный неудачами Гитлер как всегда поспешил свалить всю вину за неудачи «на головы своих фельдмаршалов и генералов. Он снимал их с должностей, заменяя, по его мнению, более способными. Гитлер не понимал, что провал крупной стратегической операции зависит не только от командующих, а определяется главным образом большой суммой военно-стратегических, политических, моральных и материальных факторов». А они летом 1943 года были не на стороне Германии.
Источник:
© Русская Семерка
