Декабристы известны как противники крепостного права. Его отмена и даже решение крестьянского земельного вопроса входили в их программы – проекты «Конституции» Никиты Муравьёва и «Русской Правды» Павла Пестеля.
Однако, сами владея крепостными душами, никто из них не освободил их лично. Только один член тайных обществ, Михаил Сергеевич Лунин, в своём завещании, составленном в 1819 году, предписывал своему двоюродному брату Николаю, наследнику его состояния, отпустить на волю крепостных крестьян и дворовых людей до истечения пяти лет после вступления в права наследства.
Указ о вольных хлебопашцах
Между тем, в Российской империи уже действовал закон, позволявший помещикам предоставлять свободу своим крепостным крестьянам, причём с земельным наделом.
Первые годы царствования Александра I отмечались большим реформаторским порывом. То была как реакция на мрачное царствование Павла I, так и следствие влияния либеральных идей Просвещения и Великой французской революции. Издавались новые законы, имевшие целью ограждение прав личности, ослабление правительственного контроля над общественной жизнью и печатью. Практически всё царствование Александра I правительством разрабатывались секретные конституционные проекты, необходимо предусматривавшие и упразднение крестьянского закрепощения.
В рамках такой программы либерализации 20 февраля 1803 года царь издал именной указ Сенату, который получил известность как «Указ о вольных хлебопашцах». Этот указ возник вследствие запроса, направленного в Сенат графом Сергеем Румянцевым, желавшим освободить своих крепостных крестьян с землёй. По докладу Сената царь и издал ему разъясняющий указ, по существу – новый закон.
Новое сословие свободных хлебопашцев
По нему разрешалось помещикам отпускать своих крестьян на волю с землёй. Определялись правовые основания такого отпуска и положения крестьян после него. Условия отпуска устанавливались по обоюдному соглашению сторон – помещика и его крестьян. Эти условия докладывались министру внутренних дел губернским предводителем дворянства, утверждались государем и получали юридическую силу. Подразумевалось, что крестьяне должны будут уплатить помещику выкуп и в течение какого-то времени нести повинности в пользу своего бывшего владельца. Причём в случае невыполнения крестьянами этих условий они обращались снова в крепостное состояние. Но не исключалась и возможность отпуска крестьян без всяких условий, безвозмездно.
Правительство не стесняло помещиков и крестьян в выработке нового "модус вивенди". Только одно запрещалось: освобождение на одних лишь помещичьих условиях, без согласия на то самих крестьян. Таким образом, за крестьянами, ещё находящимися в крепостном состоянии, впервые признавалось право юридического лица – при заключении договора с помещиком.
Разрешалось отпускать как отдельные семейства крестьян, так и целые селения. Освобождённые таким образом крестьяне поступали в состояние «свободных хлебопашцев», становившееся как бы новым сословием Российского государства. В своих основаниях правовое положение свободных хлебопашцев приравнивалось к положению государственных крестьян. Но была одна исключительно важная отличительная особенность – выделенную им при соглашении с помещиком землю, после завершения выкупной сделки с помещиком (если таковая предусматривалась двусторонним соглашением), крестьяне закрепляли за собой в собственность.
Шаг, опередивший столетие
Следовательно, указ о вольных хлебопашцах более чем на столетие предвосхитил аграрную реформу Петра Столыпина. Когда крестьян в 1861 году уже в обязательном порядке освобождали от крепостной зависимости, правительство знало только одну форму крестьянской собственности – общинную. Потребовалось во время революции 1905 года сжечь тысячи помещичьих имений, чтобы правительство признало законной частную крестьянскую собственность.
Правда, указ 1803 года не отрицал того, что отпущенные крестьяне целого селения могут сделать из своих наделов коллективное владение с периодическим переделом земли, и налоговый пресс государства действительно с течением времени привёл вольных хлебопашцев именно к этому. Но изначально в указ была заложена идея частной крестьянской собственности на землю, так как им предусматривалась возможность отпуска на волю отдельных семейств, а не только целых сёл.
Исполнение указа
Александр I считал его важной подготовительной мерой для общей отмены крепостного права. Применение этого закона позволяло оценить, насколько помещики готовы к отказу от своей собственности на людей. В этом отношении он был вынужден разочароваться. За 22 прошедших года до конца его царствования только 161 помещик отпустил на волю своих крестьян по указу о вольных хлебопашцах. Общее же количество освобождённых таким образом крестьян составило 47 153 или менее полпроцента общего числа крепостных душ.
Указ о вольных хлебопашцах действовал до 1861 года. К тому времени их сословие насчитывало более 150 тысяч человек или 1,3% от количества крепостных крестьян. Добровольно помещики не желали отказываться от своего крепостного права.
Действительно самая прогрессивная часть помещиков
Тем не менее, те помещики, которые воспользовались новым законом (а их, как видим, были сотни – примерно столько же, сколько и участников тайных обществ будущих декабристов), очевидно, составляли действительно самую прогрессивную – не на словах о свободе для народа, а на деле – часть дворянского сословия в России. К сожалению, в источниках не приводятся данные о том, кто конкретно из помещиков воспользовался данным указом. Имена отсутствуют, за исключением инициатора указа – графа Сергея Румянцева, сына великого полководца Петра Румянцева-Задунайского. Отсутствуют и ссылки на исследования географического распределения по Российской империи нового сословия свободных хлебопашцев, которые могли бы представить большой интерес для изучения капиталистических отношений в русской деревне до отмены крепостного права.
Говорить легче, чем делать
Любопытно, что декабрист, о котором мы упомянули в начале статьи, – Михаил Лунин – как будто не знал о существовании закона о вольных хлебопашцах. Он завещал брату доложить государю о намерении освободить крестьян и об условиях их отпуска, ссылаясь при этом именно на волю покойного, а не на закон. Михаил Лунин не устанавливал этих условий, то есть Николай Лунин мог пожелать отпустить крестьян и без земли. Правда, понятно, что император не одобрил бы такого деяния.
Воля Михаила Лунина, кстати, так и не была выполнена, так как его родная сестра, жена действительного статского советника Фёдора Уварова, оспорила завещание.
Не будем вдаваться в личные мотивы декабристов. Однако характерно, что, ратуя на словах за отмену крепостного права, на деле сами они до последнего момента предпочитали оставаться помещиками-крепостниками.
Источник:
© Русская Семерка
