Окружение войск противника во Второй Мировой войне было наиболее эффективной и распространенной из наступательных операций, которые использовались вооружёнными силами основных воюющих стран: СССР, Германии, Великобритании и США. Особенно часто такие операции проводились на Восточном фронте, и считались основными формами наступления в вермахте и в Красной Армии. Однако, если немецкая армия очень успешно брала в клещи и создавала котлы, в которые попадали значительные советские силы (вплоть до фронтов), то для Красной Армии опыт первых лет войны был скорее печальный.
Самым благоприятным неудачным исходом, как это ни парадоксально звучит, были ситуации, когда операции по окружению войск заканчивались неудачей на первой стадии. То есть оборону просто прорвать не получалось, и из-за больших потерь наступление прекращалось. Большие потери — это плохо, но многие наступательные операции, в которых наши войска прорывали оборону немцев и выходили им в тыл, заканчивались ещё трагичнее.
Опасность подобных операций заложена в них изначально. Осуществление прорыва обороны и глубокое вклинение войск в тыл противника всегда чревато тем, что по флангам наступающих войск может быть нанесён удар. В результате чего фронт восстанавливается, а те войска, которые должны были окружать, сами оказываются окруженными. К сожалению, командование вермахта подобный прием использовало часто, и, увы, успешно. Советские историки о подобных ситуациях всегда умалчивали, и, пожалуй, единственным, о чём знала широкая публика, была история мехкорпуса Соломатина, показанная в фильме «Корпус генерала Шубникова». Да и то в этой кинокартине трагедия советских войск была показана как сознательный манёвр, якобы отвлекающий от Сталинградской битвы.
Так как советские войска с первых же дней войны пытались окружать вырвавшиеся вперед немецкие войска, то примеров можно набрать очень много. В ходе битвы под Ельней в 1941 году, когда войска Резервного фронта под командованием Жукова пытались окружить немецкие дивизии на ельнинском выступе, 109-я танковая дивизия, прорвав оборону противника, сама попала в окружение. В том случае трагедии не произошло, танкисты смогли после нескольких дней боев вырваться к своим, хотя потери были огромные.
Более всего подобных примеров было во время боев под Ржевом. Ржевский выступ имел огромное значение и представлял большую опасность. Ликвидировать его безуспешно пытались весь 1942 год. Упомянутый выше корпус Соломатина именно там попал в окружение, и он был далеко не единственным. Примеры подобных случаев указывает В. Бешанов в книге «Год 1942 – «учебный», в главе, посвящённой операции «Марс»
В начале боев под Вязьмой, в окружение попала целая 33-я армия генерала Ефремова вместе с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом. Очень немногие тогда смогли прорваться к своим, сам генерал Ефремов застрелился, чтобы не попасть в плен.
И даже в советское время многие хорошо, хоть и без подробностей, знали про трагедию 2-й ударной армии. В ходе Любанской наступательной операции весной 1942 года армия попала в окружение. Вырваться удалось немногим, большое число попало в плен, включая и небезызвестного генерала Власова.
Мало кто знает, что в том же 1942 году, в ходе Синявинской операции, 2-я ударная снова попала в окружение. Снова был разгром, огромные потери, более 12 тысяч пленных, и лишь чуть более четырёх с половиной тысяч человек смогли вырваться из окружения.
Боязнь, или, более мягко, опасность того, что войска будут окружены, можно проследить на примере действий Донского фронта в 1942 году в октябре.
Командование фронта 7-го октября получило Директиву Генерального штаба No 170644, в которой ей предписывалось, совместно с войсками Сталинградского фронта провести операцию по окружению войск 6-й армии Паулюса в районе Сталинграда. Для этого войска Донского фронта должны были прорвать оборону немцев в районе станции Котлокубань, и далее встретиться с войсками Сталинградского фронта, которые осуществляли прорыв южнее Сталинграда. Немцы попадали бы в кольцо. Но командованию фронта очень не нравилось то, что при прорыве, на левом фланге у них находился 14-й моторизованный корпус немцев. Который мог легко ударом во фланг отрезать прорвавшиеся наши войска.
Поэтому Рокоссовский обратился в Ставку с просьбой сначала провести операцию по уничтожению немецкого 14-го корпуса, чтобы обезопасить себя с фланга.
Ставка предложение Рокоссовского не приняла, но разрешила 10-го октября провести частную наступательную операцию ограниченными силами. Это была единственная из многих наступательных операций Донского фронта в сентябре-октябре 1942 года, о которой разрешали упоминать советским историкам.
Закончилась она неудачей. Немецкую оборону сокрушить не удалось, несмотря на огромные силы, задействованные в наступлении. Хуже всего было то, что потери оказались слишком велики, и повлияли на исход главной операции. Сил, потраченных в наступлении 10-го октября как раз и не хватило для того, чтобы прорвать оборону немцев. Начавшееся 20-го октября наступление закончилось безрезультатно, поставленную задачу войска Рокоссовского не выполнили, потери были огромные.
Не следует думать, что подобные ситуации характерны лишь для самых сложных лет войны, 1941-го и 1942-го. Отдельные примеры имели место даже в самом конце Великой Отечественной. Во время ликвидации немецких войск в Курляндии в марте 1945 года, 8-я (панфиловская) и 29-я гвардейская стрелковые дивизии попали в окружение и два дня сражалась, пока не смогла вырваться.
Даже на этих, далеко не полных, примерах легко понять, почему командующие войсками, которым поручалось окружить противника, боялись проводить подобные операции.
Источник:
© Русская Семерка
