Документально подтверждено, что первое заявление с просьбой направить его на фронт детский писатель Аркадий Гайдар (Голиков) подал в военкомат уже на второй день Великой Отечественной. Ему как инвалиду Гражданской войны отказали. Но уже через месяц, 21 июля, добившись медицинского переосвидетельствования, автор «Тимура и его команды» уехал в Киев, на Юго-Западный фронт в качестве военного корреспондента «Комсомольской правды».
И писал, и воевал
Как подсчитал биограф Аркадия Гайдара Борис Камов, автор книги, развенчивавшей многие мифы о знаменитом советском писателе – «Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров», корреспондент «Комсомолки» успел повоевать чуть больше 3 месяцев – 26 октября 1941-го Гайдар погиб в районе одного из украинских сел на севере Черкасской области.
«Воевал» про Гайдара – это не просто для красного словца, утверждает Борис Камов – биограф погибшего писателя после войны встречался с очевидцами тех событий – отставными офицерами, бывшими солдатами, партизанами, с жителями деревень и сел, где партизанил журналист «Комсомольской правды». Гайдар не только посылал в редакцию газеты заметки, корреспонденции и очерки, но и наравне с остальными бойцами жил привычной для них, военной, жизнью.
Бывший комбат Иван Прудников вспоминал, что в одном из боев Гайдар его, контуженного и потерявшего сознание, вынес в безопасное место. Ходил военный журналист и в атаки, и в рейды во вражеские тылы за «языками», сам отправлялся в разведку. Оказавшись в немецком тылу (эвакуироваться он отказался), Гайдар в последние недели своей жизни сражался вместе с партизанами.
Пошел за картошкой и попал в засаду
Борис Камов в повести-поиске (так он назвал жанр своего документального исследования) «Сумка Гайдара» буквально по дням воспроизводит боевой путь писателя и журналиста, оказавшегося осенью на территории Украины, занятой немцами (Киев к тому времени войска РККА уже оставили).
В конце октября Аркадий Гайдар находился в составе партизанского отряда в районе села Лепляво. Группа партизан (помимо писателя в ней были еще четверо), забрала на предыдущем месте стоянки продукты и выдвинулась в сторону Прохоровского леса (60 км от Лепляво), где располагались основные силы отряда. На окраине Лепляво, под железнодорожной насыпью, партизаны решили передохнуть (идти им предстояло еще около двух часов). Гайдар знал путевого обходчика Игната Сорокопуда, жившего неподалеку, и вызвался сходить попросить у него картошки. Взял ведро, поднялся на насыпь. Увидел стоявших по ту сторону немцев. Как позднее рассказывал колхозник Опанас Касич, немцы, скорее всего, слышали, как партизаны переговаривались и выжидали – гитлеровцы не понимали, почему русские остановились, не поджидают ли остальных.
Гайдар успел крикнуть «Ребята, немцы!» – и упал замертво, сраженный автоматной (по другой версии, пулеметной) очередью. Товарищам писателя удалось скрыться, они, отступая, забросали немцев гранатами. Гайдара по приказу немцев похоронил Игнат Сорокопуд. Партизаны вечером возвращались на место гибели писателя, выяснили у Сорокопуда, где тот зарыл убитого. Сорокопуд, к слову, также рассказывал Борису Камову после войны о том, что видел и знал.
Другие версии гибели
Если история последних дней и минут жизни Аркадия Гайдара, представленная исследователем Борисом Камовым, максимально верифицирована (то есть, в авторских публикациях даются ссылки на имена свидетелей, печатаются не только их устные и письменные рассказы, но и фото интервьюированных), то другие «гипотезы» выглядят куда менее убедительными.
К примеру, писатель Владимир Баташев в своих статьях упоминал такую альтернативную версию смерти Гайдара: того якобы убили свои, окруженцы, когда журналист «Комсомолки» предложил им создать отряд и партизанить в тылу врага – будто бы от «чересчур инициативного» товарища таким способом решили отвязаться. Откуда Баташев взял подобную гипотезу, из его публикаций неясно.
Тот же Баташев в книге «Власов» привел историю, с его слов, рассказанную кинодраматургом Валентином Дьяченко – судя по этой версии, Гайдар попал в ГУЛАГ, и там в 1942 году был застрелен конвоирами. Вдова сценариста в начале нулевых в комментарии «Московскому комсомольцу» заявила: подобные домыслы – сущий бред, покойный муж оставил письменные воспоминания (Дьяченко действительно сидел в лагерях), но в них нет ни слова о Гайдаре. Дочь Гайдара, Евгения, рассказывала в той же статье «МК», что когда в 1947 году вскрывали могилу ее отца, труп был легко опознан, поскольку сравнительно хорошо сохранился.
Еженедельник «АиФ» 9 лет назад ссылался на версию некоего краеведа из Канева Германа Дроздова, который будто бы утверждал: в 1947 году перезахоронили останки вовсе не Гайдара. Родные погибшего их тогда не опознали, якобы родственников потом заставили это сделать представители власти. «Каневский краевед Герман Дроздов» своими исследованиями больше нигде, кроме статьи в известном еженедельнике девятилетней давности (и бесчисленных компиляций из нее в интернет-источниках), не проявился. Ни один из родственников Гайдара всуе не усомнился в истории их предка, предельно детально изложенной Борисом Камовым.
Источник:
© Русская Семерка
