Полная реабилитация Сталина: что ещё не успел сделать Генсек Черненко

Константину Устиновичу Черненко довелось возглавлять Советский Союз чуть больше года. За это время он не успел ни подобрать команду единомышленников, ни представить полноценную программу развития общества. Однако его неосуществлённые планы красноречиво говорят о том, что если бы при нем и проводилась бы Перестройка, то только «сталинистского» характера.

«Намёк на неосталинизм»

До поры до времени Константин Черненко не слишком распространялся о своих симпатиях к Сталину. Будучи руководителем сначала Отдела пропаганды и агитации, а затем Общего отдела ЦК, а также фактически первым помощником Л. И. Брежнева Черненко публично не выступал против хрущёвской десталинизации.

«Черненко создавал себе имидж популиста, поддерживая комиссии по изучению общественного мнения, – говорилось о Генсеке в одном из докладов ЦРУ. – Призывал к внутрипартийной «демократии». Проводил кампанию за внимательное отношение к письмам граждан. Выступал против крайнего русского шовинизма в литературе. И открыто критиковал сталинские репрессии».

Однако есть свидетельства, что именно Черненко предлагал Брежневу пересмотреть хрущёвскую оценку сталинского периода. И хотя Леонид Ильич на это не пошёл, как раз в эпоху застоя стали вновь появляться положительные публикации о Сталине.

Только став Генеральным секретарём ЦК КПСС, Черненко в открытую взял курс на возвращение имени Сталина в советскую действительность. Возможно, корни такого отношения к «низвергнутому» вождю следует искать в биографии Константина Черненко. В Красноярском крае, где он начинал партийную карьеру, сталинские репрессии не получили большого размаха. Сказывалась, вероятно, и усвоенная в молодые годы пропаганда культа личности, которую Черненко «транслировал» в массы на посту секретаря по идеологии Пензенского обкома (в 1946-1949 гг.).

Прославление Сталина должно было начаться с признания роли генералиссимуса в Великой Отечественной войне. Незадолго до смерти Черненко подписал предварительные документы о том, чтобы 9 мая 1985 года Волгоград вновь получил имя Сталинград. А в письме к дочери Сталина Светлане Аллилуевой Генсек упоминал о «предстоящем восстановлении справедливости в отношении памяти и наследия И.В. Сталина».

Тогда же, к 40-летию Победы, планировалось опубликовать Постановление ЦК КПСС «Об исправлении субъективного подхода и перегибов, имевших место во второй половине 1950-х - начале 1960-х годов при оценке деятельности И.В. Сталина и его ближайших соратников».

Именно забота о «ближайших соратниках» стала одним из самых запоминающихся событий черненковского правления. 6 июля 1984 года Генсек восстановил членство в КПСС Вячеслава Молотова. Он вызвал 94-летнего бывшего министра иностранных дел в Кремль, чтобы лично вручить ему партбилет. На вопрос Молотова, почему его исключили из партии, Черненко ответил, что он его «не исключал». Характерно, что американская газета New York Times усмотрела в данном политическом жесте «намёк на неосталинизм».

Трудовая дисциплина и школьное производство

Вместе с тем Черненко, хорошо знавший реальное положение дел в стране, не собирался возвращаться к сталинским методам управления экономикой. Он проявлял интерес к постмаоистскому Китаю, где проводились рыночные реформы. При Черненко заметно улучшились отношения с КНР, а русскоязычные программы китайского радио перестали глушить в СССР.

Призывая, как и Юрий Андропов, к порядку и дисциплине в труде, на встрече с металлургами завода «Серп и молот» Черненко признал необходимость перейти на прогрессивную оплату труда.

Да и предлагаемая Черненко реформа школы была близка по духу идеям не Сталина, а скорее Надежды Крупской. Генсек выдвинул лозунг «Превратить школьный класс в рабочий!», что на практике означало создание рабочих мест для старшеклассников.

«В перспективе намечалось, что школьные предприятия и хозяйства позволят перевести всю систему образования на самоокупаемость», – вспоминал помощник Черненко Виктор Прибытков.

Однако запланированное всенародное обсуждение массового использования детского труда не состоялось в связи со смертью Константина Устиновича.