Ранение Пушкина: кто на самом деле виноват в смерти поэта

Сердце великого русского поэта перестало биться 29 января (10 февраля) 1837 года. Всем сегодня известно, что Александр Сергеевич Пушкин скончался в результате ранения на дуэли. А вот можно ли было его спасти?

Что случилось с Пушкиным?

Во время поединка Пушкина с Жоржем Дантесом, состоявшимся 27 января на Черной речке, пуля, выпущенная последним, раздробила поэту бедренную кость и угодила в живот. После этого истекающего кровью раненого перевезли в его дом на Мойке. Два дня спустя, 29 января 1837 года, Пушкин скончался.

Можно ли было предотвратить такой исход? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Но существует версия, по которой кончина поэта стала результатом не только ранения на дуэли, но и неправильных действий окружавших его людей, в том числе и медиков. Какие же ошибки были сделаны?

Не была оказана первая помощь

Основным секундантом Пушкина на дуэли был его друг Данзас. Ни ему, никому другому не пришла в голову мысль взять с собой на дуэль врача (что было бы естественно) и хотя бы минимальное количество медикаментов и перевязочных материалов. В результате раненый еще на месте дуэли истек кровью, а помощь ему не оказали.

Неправильно осуществили транспортировку раненого

Вот что пишет исследователь Михаил Давидов в книге «Дуэль и смерть А.С. Пушкина глазами современного хирурга»: «Больного… вначале волоком „тащили“ к саням… На всем пути от места дуэли до саней на снегу протянулся кровавый след. Раненого поэта посадили в сани и повезли по тряской, ухабистой дороге». Дорога эта продолжалась целых полтора часа.

Врач Ш.И. Удерман в книге «Избранные очерки истории отечественной хирургии XIX столетия» (1970) констатирует, что Пушкин потерял около 2000 миллилитров крови, что составляет 40% от всего объема крови, циркулирующей в человеческом организме. И никто не позаботился о том, чтобы остановить кровь, плюс травмирующая перевозка… В итоге дали сбой иммунные механизмы и стал развиваться сепсис.

Пушкина повезли домой, а не в клинику

Большинство экспертов сходится на том, что раненого необходимо было госпитализировать, ведь он находился в тяжелом состоянии. Возможно, поэт сам велел везти его домой, но вряд ли он мог в таком состоянии реально оценить обстановку. Его спутники же почему-то не настояли на госпитализации.

Пушкину и его близким внушили мысль, что он безнадежен

Как следует из исследования М. Давидова, первым, кто осмотрел раненого, стал профессор акушерства Б.В. Шольц, случайно встреченный Данзасом на улице. Сделав Пушкину перевязку вместе с доктором Карлом Задлером, он сказал ему: «Не могу скрывать, что рана ваша опасна». То же повторили и приехавшие через какое-то время его коллеги - лейб-медик императора Николая I Н.Ф. Арендт и семейный доктор Пушкиных И.Т. Спасский.

Вместо того чтобы дать больному хоть какую-то надежду на спасение, семью подталкивали к тому, что Пушкин умрет, поэтому вместо того чтобы бороться за жизнь и здоровье, он начал приводить в порядок свои дела и прощаться с родными.

Пушкину требовались радикальные методы лечения

Арендт назначил раненому консервативное лечение, одобренное и его коллегами - известными хирургами Х.Х. Саломоном, И. В. Буяльским и другими, принимавшими участие в лечении Пушкина. Как сообщает Вильгельм Шаак в статье «Ранение А.С. Пушкина в современном хирургическом освещении», опубликованной в «Вестнике хирургии» за 1937 год, поэта лечили холодными компрессами и припарками, касторкой, белладонной и опием. 28 января у него появились сильная боль в животе и признаки перитонита. Когда Арендт велел поставить поэту клизму, введенная через трубку жидкость вызвала давление в малом тазе, раздражая поврежденные и воспаленные ткани: врачи не учли, что огнестрельное ранение привело также к переломам подвздошной и крестцовой костей. После ухудшения состояния больному поставили пиявки, что привело к еще большей кровопотере.

В 49-м номере «Московской медицинской газеты» за 1860 год один из лечивших Пушкина медиков, В.И. Даль, не только врач, но и филолог, составитель знаменитого «словаря В.И. Даля», опубликовал по памяти записку о результатах вскрытия поэта: «По вскрытии брюшной полости все кишки оказались сильно воспаленными; в одном только месте, величиною с грош, тонкие кишки были поражены гангреной. В этой точке, по всей вероятности, кишки были ушиблены пулей. В брюшной полости нашлось не менее фунта черной, запекшейся крови…»

Оперировать раненого, хотя бы с целью удаления пули, никто не предложил. Долгое время считалось, что в те годы операции на брюшной полости не практиковались. Но это не так. Сто лет спустя после кончины поэта праправнук В.И. Даля, заведующий кафедрой госпитальной хирургии Калининского медицинского института Лев Журавский, после длительного изучения исторических материалов того периода и архивных данных пришел к выводу, что в России 30-х годов XIX века уже проводились сложные хирургические операции, в том числе и на желудке, кишечнике. Такие операции имели место и в клинике Медико-хирургической академии, которой заведовал один из лечащих врачей умирающего Пушкина Христофор Саломон.

Есть версия, что смерть «вольнодумца» Пушкина была выгодна царю и тогдашним властным структурам, поэтому врачи, в частности. Арендт, и не проявили должного усердия, чтобы спасти поэта – во всяком случае, они даже не попытались прибегнуть к каким-то радикальным мерам.

Но наиболее вероятным представляется, что просто никто не захотел взять на себя ответственность за жизнь известного человека и прибегнуть к решительным действиям, чтобы спасти Пушкина, пусть даже с невысокими шансами на успех. Поэтому и ранение оказалось для него фатальным.