После ареста Лаврентия Берии в июне 1953 года история о дамских чулках и письмах в его кабинете заслонила главное — содержание секретных документов, которые могли перевернуть представление о власти в СССР. Что же на самом деле хранил в своих сейфах один из самых могущественных людей сталинской эпохи?
«Тревога!» и первые обыски
26 июня 1953 года на заседании Президиума Совмина Лаврентий Берия был арестован. По официальной версии, именно Георгий Жуков произвел первый личный обыск. Оружия при наркоме не оказалось — только в портфеле лежал зловещий листок, исписанный красным карандашом: «Тревога! Тревога! Тревога!». Видимо, Берия успел почувствовать приближающуюся расправу.
Не только чулки
Первый же обыск в кабинете Берии в Совмине дал сенсационные результаты. Новый замминистра МВД Николай Шаталин обнаружил там не только 11 пар дамских чулок иностранного производства и интимные письма, но и нечто более важное — документы, которые Берия собирал на своих соратников.
Один из сейфов, как отмечал Никита Хрущев, был битком набит облигациями. Причем многие из них явно не принадлежали самому Берии — они были изъяты его подручными во время тайных проверок сейфов других высокопоставленных сотрудников.
Полет Юрия Гагарина: что в нем пошло не так
История с пропажей выигрышной облигации у Николая Булганина раскрыла целую систему махинаций. Булганин, переписывавший номера своих облигаций, обнаружил пропажу именно выигрышной бумаги. Вскоре в сберкассе задержали женщину, пытавшуюся ее обналичить. Та призналась, что облигацию ей передал Суханов — помощник Георгия Маленкова, который как раз и проводил опись изъятых у Берии ценностей.
Компромат на Маленкова и на самого Берию
Если верить Леониду Млечину, автору книги «До и после смерти Сталина», который в свою очередь ссылается на заведующего отделом административных органов ЦК Афанасия Дедова, среди документов в другом сейфе Лаврентия Берии были найдены показания Николая Ежова о роли упомянутого выше Георгия Маленкова в так называемой большой чистке. Ежов написал данный текст уже после того, как был снят с поста наркома внутренних дел, а потому ожидал ареста. Дедов передал документ Шаталину, а тот – Суханову. Маленков пытался казаться равнодушным к произошедшему, заявив: «Да об этом все знают». Однако Суханов предложил показания Ежова уничтожить. Маленков же, видимо, из опасений забрал документ себе. Больше бумагу никто не видел.
Самого Лаврентия Павловича еще до ареста в 1953 году тоже обвиняли во многих грехах. Некоторые из них получили свое подтверждение после обыска. Так, еще в начале 1920-х годов Берию обвиняли в сотрудничестве с мусаватистской разведкой. Как пишет Владимир Жухрай в своей книге «Личная спецслужба Сталина», во время обыска в кабинете бывшего наркома в Кремле в сейфе был обнаружен документ, свидетельствовавший, что Берия по крайней мере в 1919 году точно служил в мусаватистской контрразведке, являвшейся филиалом английской разведки. На папке, в которой хранился документ, рукой Берии была сделана надпись: «Передал мне тов. Багиров 1.XI. 1939 г.». В самой же справке значилось: «Зачислить Берия Л. П. агентом по наружному наблюдению с месячным окладом в 800 рублей».
