Начало XX века в Российской империи отметилось невиданным ранее революционным брожением. Волна народного негодования захлестнула не только Санкт-Петербург, но и докатилась до самых отдаленных губерний страны. Движущей силой всех революционных партий, как правило, становилась молодежь: вчерашние студенты не только распространяли нелегальную литературу и вели агитацию, но и метали бомбы в полицейских, грабили почтовые экипажи, взрывали дачи одиозных чиновников. Царский режим в долгу не оставался, однако пламя грядущей революции не могли сдержать даже тюремные стены. В 1909 году случился беспрецедентный в истории России побег политических арестанток. Что же произошло в ночь на 1 июля в Новинской женской тюрьме и какую роль в этих событиях играл юный Володя Маяковский?
Новинка
Место, где с 1907 по 1960 годы располагалась крупнейшая в Москве женская тюрьма, имеет весьма интересную историю. С XIV века здесь находился Новинский монастырь, упраздненный в 1764 году Екатериной II. Далее постройки использовались как школа для детей солдат Московского гарнизона, потом в них размещались арестантские роты. Окончательно здания были снесены в 1960 году для возведения знаменитого «дома-книжки», где в советское время находился секретариат Совета экономической взаимопомощи. В 1993 году во время конституционного кризиса здание серьезно пострадало: во время штурма: полностью выгорели несколько этажей. После проведенного в кратчайшие сроки капитального ремонта здесь разместилось московское правительство.
Но вернемся в 1909 год. Тогда в «Новинке» (как называли тюрьму) в камере No8, предназначавшейся для политических заключенных, собралась компания достаточно юных, но уже поднаторевших в революционном терроре молодых женщин. По тюремной традиции за неформального лидера считалась приговоренная к бессрочной каторге эсерка-максималистка Наталья Климова. Девушка родилась в 1885 году в семье рязанского помещика, получила хорошее образование, некоторое время жила в Европе. Однако ее жизнь круто изменила встреча с Михаилом Соколовым, террористом из партии эсеров. Климова не только присоединилась к социалистам-революционерам, но и участвовала в подготовке покушения на премьера-министра Петра Столыпина. В результате подрыва дачи чиновника на Аптекарском острове погибло 27 человек, десятки получили серьезные увечья. Соколова и ряд других членов партии повесили, Климовой же в последний момент казнь заменили бессрочной каторгой. Не последнюю роль в этом решении сыграло заступничество отца, лидера рязанских октябристов.
Однако сеть революционных ячеек партии эсеров уже покрыла всю страну, и даже в тюрьмы просачивались письма, газеты и прочая информация из внешнего мира. Более того, заведовавшая тюрьмой княжна Елизавета Вадбольская, судя по всему, была женщиной достаточно либерального склада. В частности, досмотр личных вещей каторжан не проводился, что позволяло женщинам хранить большое количество запрещенных вещей и принимать «передачки» от находившихся на воле соратников. Поэтому товарки Климовой немедленно начали разрабатывать план побега.
Побег
О подробностях подготовки побега мы хорошо знаем из воспоминаний непосредственных участников событий. Так, эсер И. Морчадзе, один из организаторов столь отчаянного предприятия, оставил потомкам подробное описания побега из Новинской тюрьмы.
Главным слабым звеном оказалась одна из надзирательниц, Александра Тарасова. Оказавшись в надзирательницах далеко не от хорошей жизни, Тарасова особенно сблизилась с интеллигентными и образованными узницами камеры No8 и вскоре тоже прониклась революционными идеями. Именно через нее заключенные вели переписку с боевыми товарищами и подробно обсуждали детали предстоящего побега. Тарасова также делала слепки с ключей, которые потом приносила на конспиративную квартиру. Сами заключенные тем временем отрабатывали техническую сторону побега, например учились быстро связывать одну из сокамерниц, чтобы потом повторить эту процедуру с надзирательницами. Не сидели сложа руки и соратники на воле. В частности, в семье Маяковских шили мужскую одежду, в которую должны были переодеться арестантки перед побегом. А 16-летний Владимир выступал в качестве связующего звена с подпольщиками.
И все же агенты царской охранки не зря получали жалованье от государя. Практически в каждой нелегальной ячейке имелся осведомитель. Не стала исключением и группа эсеров, готовивших побег. Сведения о готовившейся операции достигли руководства тюрьмы, и княжна Вадбольская решила перевести Тарасову в другое отделение. Понимая, что запланированный на август побег может сорваться, узницы решили действовать немедленно. Весьма кстати подвернулась 200-летняя годовщина Полтавской битвы. 27 июня московская полиция несла усиленную службу и теперь значительная часть блюстителей порядка отдыхала. Уже упомянутый нами Исидор Морчадзе накануне напоил водкой единственного надзирателя-мужчину и тот, заступив на ночное дежурство, крепко заснул.
В ночь на 1 июля Тарасова открыла камеру и вывела тринадцать «политических» в коридор тюрьмы. Четыре женщины по разным причинам решили в побеге не участвовать: кто-то был болен, у кого-то уже заканчивался срок. По отработанной схеме связав надзирательниц, арестантки, переодетые в мужскую одежду, вышли за пределы тюрьмы. Далее они должны были разделиться: к каждой небольшой группе был приставлен специальный человек, в обязанности которого входило сопроводить женщин на подготовленные квартиры. Все это время «на стреме» стоял неутомимый Володя Маяковский, подавая сигналы с колокольни расположенного рядом храма.
Дальнейшая судьба
Однако не всем участникам побега удалось осуществить задуманное. Три женщины, Прасковья Иванова, Александра Карташова и Мария Шишкарева за время заключения отвыкшие от быстрой ходьбы, отстали от своего провожатого и вскоре были задержаны городовым. Позже они предстали перед судом вместе с организаторами побега и получили новые тюремные сроки. На некоторое время попал в заключение и Маяковский.
Остальные бежавшие, отсидевшись на конспиративных квартирах, смогли через некоторое время покинуть Россию. Особенно в этом отношении интересен путь, проделанный Натальей Климовой. Сначала товарищи по партии «оформили» ее как участницу геологической экспедиции в Монголию. Далее Климова пересекла на верблюдах пустыню Гоби и оказалась в Китае, откуда уже по морю попала в Токио, а затем в Геную и, наконец, в Париж.
Тем временем расследование выявило ряд откровенных нарушений режима в Новинской тюрьме, которые и позволили каторжанкам совершить столь дерзкий побег. Выяснилось, что администрация учреждения весьма халатно относилась к своим обязанностям. Надзиратели, часто покидали пост или вообще уходили спать. Само здание явно не было предусмотрено для содержания заключенных, склонных к побегу. Окна коридора выходили прямо на улицу, а внешнее ограждение тюрьмы отсутствовало. Недостаточной была и тюремная охрана. Вооруженные надзиратели находились только во дворе, куда беглянкам вовсе не было надобности выходить.
Под следствие также попали две надзирательницы, которые находились на постах в ночь побега. Одну из них позже оправдали. Досталось и княжне Вадбольской, которая не справилась со своими обязанностями. По результатам расследования все ошибки были устранены. Здание тюрьмы получило ограду, замки были заменены на более сложные, а охрана значительно усилена. Нетрудно догадаться, что сведения о новых побегах из Новинской тюрьмы больше не поступали.
Источник:
© Русская Семерка
