400 лет назад здесь бурлила жизнь. Две самые «хваткие» нации Европы - англичане и голландцы - делили сферы влияния на архипелаге. Но если быть более точным, здесь был целый интернационал.
Ворвань. Свет из Гренландии
В водах Шпицбергена курсировали корабли из Франции, Испании, Дании, Швеции, немецких государств, не говоря уже о норвежцах и поморах. Порой в акватории архипелага одновременно находилось четыре сотни судов.
Спрашивается, что им было нужно в этом Богом забытом регионе? Ворвань! Китовый жир, который с начала XVII века стал одним из самых востребованных товаров в Европе. Ворвань была, по сути, тогдашней нефтью. Она была главным осветительным материалом для ламп почти до конца XIX века, пока ее не заменил керосин. Зажиточные европейцы отказывались от пожароопасных восковых свечей и переходили на более «продвинутые» в технологическом смысле лампы. Удивительно, но этот факт повлиял прямым образом на образ жизни европейцев. Благодаря добытой в далекой Арктике ворвани, они стали позднее ложиться спать, больше читать, а главное больше работать, поскольку освещение в артелях с помощью китового жира было дешевле «воскового» освещения.
Интересно, что распространение ворвани в Европе было крайне невыгодно Московскому государству, которая была одним из главных экспортеров воска. Однако на Руси тогда было мало чиновников, которые бы могли мыслить категориями глобальной экономической стратегии.
А началось все с Виллема Баренца, который летом 1596 года обнаружил в арктических водах скалистый берег, который назвал Шпицберген («острые горы»). Любопытно, что тогда голландские моряки посчитали, что земля является частью Гренландии, поэтому не претендовали на «великое географическое открытие». Вероятно, название «Шпицберген» так и «уснуло» бы в судовом журнале Баренца, если бы в прибрежной акватории голландцы не обнаружили огромную стаю гренландских китов. Это было открытие на миллиард! И вот почему...
Китобойный промысел в Европе к тому времени процветал в Бискайском заливе. Главными китобоями Европы считались баски, которые научились орудовать гарпуном еще в раннем средневековье. Когда китовый жир, во второй половине XVI века, получил массовый спрос в Европе, промысел бискайских китов превратился в массовое истребление. В результате за несколько десятилетий популяция этих морских млекопитающих оказалась на грани вымирания. И вот Баренц открывает новое богатое «месторождение». Возвратившись на родину (правда, без трагически погибшего Виллема Баренца), участники экспедиции находят инвесторов, и через некоторое время в арктические воды направляется первая голландская китобойная экспедиция.
Англичане против голландцев
Пока голландцы собирали экспедицию, свое открытие Шпицбергена совершили англичане. В 1607 году архипелаг созерцал Генри Гудзон, который тогда работал на британскую Muscovy Company (Московская компания), получившую от русских монархов монополию на торговлю с Россией. Гудзон также отметил большую популяцию китов в прибрежных водах, о чем доложил по возвращении в Британию. А через 3 года «невероятное китовое изобилие» в водах Шпицбергена отметил еще один сотрудник Muscovy Company - капитан Джон Пуль.
Почувствовав золотую жилу, британская корпорация с русским названием в 1611 году отправляет первую китобойную экспедицию, усиленную басками-гарпунерами. Однако два корабля терпят катастрофу. Но английские «москвичи» не сдаются, и уже в следующем году снаряжается новая экспедиция к Шпицбергену. И здесь британских моряков ждет сюрприз: в акватории архипелага они встречают голландское и французское китобойные судна. В 1613 году Muscovy Company решает покончить с конкуренцией раз и навсегда, отправив к берегам Шпицбергена 7 боевых судов, которые разогнали несколько десятков голландских, испанских и французских кораблей. Это привело к международному политическому конфликту. Голландцы, испанцы, французы настаивали на том, что акватория Шпицбергена (все участники называли его Гренландией) является нейтральными водами, и англичане не имеют никакого права на монополию. Кроме того, представители Нидерландов заявляли даже о своем преимуществе, поскольку именно Баренц открыл Шпицберген. Представители Muscovy Company в свою очередь утверждали, что исключительные права они получили от «московского государя». Дескать, еще с конца XV века эта земля принадлежит русским, которые даже там организовали поселения.
Действительно, есть даже письмо немецкого географа Иеронима Мюнцера к португальскому королю Жуану II, написанное в конце XV веке, в котором говорится о недавно открытом острове Грумланд (так русские поморы называли Шпицберген), который входит в состав владений великого князя Московского. О Грумланде, который принадлежит Василию III, докладывал королю Кристиану II датский адмирал Северин Норби, посетивший Москву в 1525 и 1528 годах.
Но в спор включился король Дании и Норвегии Кристиан IV, который говорил, что эти арктические территории испокон веков принадлежали норвежцам и назывались Свальбард. В качестве аргумента приводилась выжимка из старой норвежской хроники, что в 1194 году недалеко от Исландии скандинавские мореплаватели открыли землю, которую назвали «Свальбард» («холодные берега»).
Уже в XX веке исследователи поставят под сомнение этот факт. Возможно, кто-то и плыл из Исландии в конце XII века и наткнулся на какие-то «холодные берега», однако, вероятней всего, Свальбардом отважные моряки тогда назвали местность на востоке Гренландии или остров Ян-Майен, которые не имеют никакого отношения к Шпицбергену.
Неизвестно, поверили ли англичане в норвежскую легенду, но в 1614 году они предлагают монарху датско-норвежского государство выкупить монопольное право на остров. Кристиан IV отвергает предложение, и в 1615 году на Шпицбергене высаживаются 3 скандинавских воина с целью собрать дань с обосновавшихся там интернациональных китобоев. Правда, труженики гарпуна отправляют норвежцев восвояси.
К этому моменту голландская китобойная Северная Гренландская компания договорилась с британскими «москвичами» о делении архипелага на две сферы влияния. Незначительные «куски» достались также французам и датчанам. Голландцы взялись за освоение Шпицбергена с максимальной интенсивностью. Вскоре на острове Амстердам выросло поселение китобоев Смееренбург, где трудилось в сезон до 200 человек. Англичане осваивались более вяло, а потом Muscovy company попало в тяжелое финансовое положение, что позволило голландцам фактически установить монополию за промыслом. А после того, как царь Алексей Михайлович лишил «москвичей» всех привилегий в России, англичан на архипелаге остались единицы.
Ну а потом киты кончились... Вместе с ними испарились и англичане с голландцами. Архипелаг пришел в запустение.
А что поморы?
А что же поморы, спросите вы? Где же были все это время первооткрыватели Груманта? Отвечаем: мореходы Русского Севера были всегда рядом... Например, почти во всех арктических экспедициях Muscovy Company всегда был русский проводник, лоцман, или, как называли сами поморы, «корабельный вож». После англичан поморов стали нанимать и голландцы, и французы, и датчане. Кроме того, каждый год поморские промысловики отправлялись на архипелаг бить моржей и котиков - китобойный промысел помором не интересовал. А еще русские мореходы ставили на архипелаге свои знаменитые навигационные деревянные кресты, на которые ориентировались все. В те времена именно поморский крест был своего рода маркером того, что «Грумант - русская земля, и вы, китобои и умелые торговцы ворванью, всего лишь гости».
Возрождение интереса
Интерес к архипелагу получил новое направление, когда в 1800 году шкипер промыслового судна Сëрен Цахариассен, вернувшись из плавания, привез из района Исфьорда уголь самого высокого качества. Стало понятно, что на Шпицбергене могут быть огромные запасы высококалорийного каменного угля. Тогда бороться за архипелаг начали шведы, норвежцы, американцы и русские. Активная добыча «черного золота» выдвигалась как законное право на владение территорией.
Россия, чтобы закрепить свое присутствие в Арктике, наметила такой механизм: сначала развернуть хозяйственную деятельность, подкрепить ее научным изучением интересующего района, и лишь затем предпринимать политические меры. И когда в 1871 году Шведско-Норвежское правительство захотело монополии на архипелаг, Россия ответила однозначно против. Этого принципиального положения в вопросе о принадлежности Шпицбергена МИД России придерживался постоянно: «архипелаг не может быть объектом исключительного владения какого-либо государства, а подданные и компании всех государств имеют здесь равные права в социально-экономической и научной деятельности, которая должна носить исключительно мирный характер».
Активно отстаивать свои права на Шпицберген Россия начала лишь в 1905 году. Тогда МИД России принял решение: «организовать на архипелаге какое-нибудь русское предприятие, формально не принадлежащее государству, которое продемонстрировало бы нашу деятельность на Шпицбергене и помогло бы русскому правительству отстаивать наше старинное право на эту территорию».
С этой целью была организована экспедиция во главе с исследователем Арктики Владимиром Русановым. В 1912 году он обнаружил ряд угольных месторождений, которые впоследствии помогли защитить интересы России на архипелаге. В результате, на международных собраниях всегда признавали преимущественные права на Шпицберген трех стран - России, Норвегии и Швеции.
Пока в России бушевала сначала Первая мировая война, а затем Гражданская, Норвегия воспользовалась «занятостью» своего главного конкурента, чтобы добиться суверенитета над Шпицбергеном. Для этого Совет десяти Парижской мирной конференции образовал специальный комитет в составе представителей Великобритании, Франции, США и Италии. И в 1920 году они подписали Шпицбергенский трактат, согласно которому Норвегия официально «получила» архипелаг.
В договор внесли уточнение о равных правах между Советским государством и другими странами-участницами договора. Однако Россию не только не пригласили на Парижскую конференцию, но даже не известили о намерениях Норвегии относительно Шпицбергена. Интересно, что на тот момент никто из участников договора не вел какой-либо экономической активности на архипелаге.
Пересмотр Парижского договора российскому правительству казался маловероятным. Но у Советской России была более важная цель - дипломатическое признание и заключение торгового договора. Поэтому в том же 1920 году Россия заявила, что «ни одно международное соглашение, в котором она не участвовала, не обладает для нее обязательностью или силою политическою или юридическою»:
«С глубочайшим изумлением узнало Российское Советское Правительство из парижской радиограммы от 11 февраля о том, что Правительства Великобритании, Франции, Италии, Японии, Северо-Американских Соединенных Штатов, Дании, Нидерландов, Швеции и Норвегии заключили между собой договор, постановляющий присоединение Шпицбергенских островов к Норвегии».
Норвегия понимала, что если Россия не признает Парижский договор, документ не будет иметь юридическую силу. Поэтому заручиться согласием СССР Норвегии было необходимо, и в 1924 году она признала Советское государство. После этого Россия подписала Парижский договор.
Когда в 1935 году СССР официально присоединился к Шпицбергенскому трактату, то выкупила у Норвегии часть земли, где организовала трест «Арктикуголь». Благодаря этому предприятию Россия до сих пор владеет на архипелаге территорией.
В 2010 году подписан договор о разграничении морских пространств и сотрудничестве России с Норвегией в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане. Так Норвегия лишилась морской монополии.
Удивительный архипелаг
Основной доход Шпицбергену приносит рыбный промысел, туризм и добыча угля. Местный уголь высокого качества, а его запасы эксперты оценивают в 10 млрд. тонн. Кроме этого, в недрах архипелага оказалась нефть. Российские геологи из «Арктикугля» нашли ее еще в 1992 году, и долгое время скрывали от норвежцев. Геологи полагают, что количество углеводорода на архипелаге сопоставимо с Тимано-Печорской нефтегазоносной провинцией.
На архипелаге не принято умирать. Здесь даже нет кладбища, поскольку могилы могут раскапывать белые медведи.
Сейчас население Шпицбергена составляет 2500 человек. Большая часть норвежцы и около 500 человек - русские. Русские поселки здесь: Баренцбург, Пирамида и Грумант. В поселках невысокие панельные или кирпичные дома, полное отсутствие деревьев и какой-либо зелени.
Попасть на архипелаг можно из России и Норвегии. Перелет из Осло до Шпицбергена займет 3 часа, из Трумсё – чуть больше полутора. Также ходят несколько судов. Самый быстрый морской круиз (3 дня) отправляется из Трумсё и стоит около 50 тысяч рублей, 10-дневный из Осло – примерно 300 тысяч рублей.
В России несколько раз в году из Мурманска отправляется грузовой корабль компании «Арктикуголь». Билеты на него не продаются, но местные жители говорят, что с экипажем можно «договориться». На том же самом судне можно добраться до архипелага и легально - просто устроившись на работу в эту компанию.
И еще. Если вы волею судеб все-таки будете на Шпицбергене, не берите норвежского экскурсовода. Ибо свою экскурсию они начинают так:
«Вам сейчас будут рассказывать, что архипелаг открыли поморы, не верьте ни единому слову».
Источник:
© Русская Семерка
