Софья Палеолог: какое зло принесла с собой на Русь византийская жена Ивана Великого
В начале XVI века один разговор стоил жизни сыну боярскому Ивану Беклемишеву по прозвищу Берсень. В беседе с греческим монахом Максимом Греком он позволил себе резкую критику: «Как пришла сюда мать великого князя Софья с вашими греками, так и пошли у нас нестроения великие». За эти слова Берсеню отсекли голову, а его собеседника сослали в монастырь. В чём же состояла «порча» русских порядков, которую боярин приписывал византийской царевне?
Невеста с дипломатической миссией
Софья Палеолог, племянница последнего византийского императора, оказалась в Риме после падения Константинополя. Папа Сикст IV, ставший её покровителем, увидел в браке с овдовевшим московским князем Иваном III шанс распространить влияние католичества на Русь.
Сергей Горбачев: что произошло с сыном единственного президента СССР
В Риме состоялся обряд венчания царевны с Иваном III, лицо которого представлял всё тот же делла Вольпе, после чего римский Папа напутствовал Софью в том духе, чтобы она приводила своего мужа и своих новых подданных к единению с католической церковью. Вместе с Софьей Папа отправил на Русь своего посла – легата, перед которым несли огромное серебряное распятие.
Неизвестно, когда именно Софья выказала себя снова ревнительницей той веры, в которой была крещена, то есть православия. Очевидно, не раньше, чем увидала, что русский народ не показывает благоговения перед папским посланцем. Во всяком случае, митрополит московский Филипп (не путать с убитым Малютой-Скуратовым почти сто лет спустя митрополитом того же имени) отказался венчать великого князя с «деспиной», и этот обряд провёл протопоп из Коломны Иосия. Но Софья показала себя ревностной православной и в конце царствования своего мужа активно вмешалась в борьбу церковных партий Руси на стороне канонической партии иосифлян против еретичествующих «нестяжателей».
Вместе с Софьей приехало немало греков её двора, которые получили на Руси богатые вотчины и щедрые подарки из казны. Они, как и их госпожа, принесли с собой византийские понятия о верховной власти и живые традиции её обоготворения.
Суть «нестроения»
Основная претензия по поводу «порчи» русского уклада жизни, предъявлявшаяся Берсенем к Софье Палеолог, состояла в усилении самодержавной власти великого князя. Иван III, по его словам, держал совет со знатными людьми Руси, терпел возражения («встречу») себе и допускал дискуссии по вопросам текущей политики в своём присутствии. «А нынешний государь, — продолжал Беклемишев, — не таков: людей мало жалует, упрям, встречи против себя не любит и раздражается на тех, кто ему встречу говорит... Запершись сам третей у постели, всякие дела делает».
Самая жестокая преступница в истории: что творила датчанка Дагмар Овербю
Это относилось Берсенем не только к тому, что Софья была матерью великого князя Василия, но и к влиянию, которое Софья произвела своими византийскими понятиями на двор московского государя.
Действительно, с царствования Ивана III и особенно его сына Василия III отмечается резкое обособление великокняжеского звания от окружающего его мира. Великий князь возводится до небес, как наместник Бога на земле, каким считался византийский император-автократор. Самодержавная власть московского государя приобретала в глазах подданных черты неземного величия. В быту великий князь ограждался сложным византийским церемониалом. Его самовластие не было ничем сдерживаемо. Даже самый знатный человек государства мог подвергнуться опале и жестокой казни по единому слову московского государя.
В то же время такое усиление самодержавия позволяло великому князю назначать на правительственные посты людей, казавшихся ему достойными не по знатности, а по личным качествам. И вот это новое качество московской власти – то, что великий князь перестал ценить знатность, породу – больше всего не нравилось Берсеню, отец которого был боярином, то есть советником царя, а сам Берсень в этот избранный круг уже не попал.
Неосуществившаяся альтернатива
Обвиняя мать великого князя в неблагоприятных переменах на Руси, Беклемишев, очевидно, имел в виду и династическую смуту, омрачившую последние годы царствования Ивана III. Великий князь в 1498 году назначил своим наследником и соправителем пятнадцатилетнего внука Дмитрия – сына своего умершего молодым сына от первой жены Ивана. Но в ближайшие после этого годы Софья переиграла волю своего мужа в пользу своего сына от него – Василия III.
Нам неизвестно, каким государем мог вырасти Дмитрий Иванович. Быть может, он не сильно отличался бы от прочих московских великих князей и царей, а может, и очень бы, и в лучшую сторону. Есть основания полагать, что при нём не случилось бы Опричнины, как при сыне Василия III Иване грозном. Во всяком случае, наследование престола за Иваном Великим Дмитрием Ивановичем представляет собой любопытную неосуществившуюся альтернативу русской истории.
