Коллаборационисты и предатели есть на каждой войне. Вторая мировая исключением не стала. Одни переходили на сторону врага из идейных соображений, других манили материальные блага, третьи были вынуждены помогать бывшему противнику ради спасения своей жизни и жизней близких. Среди тех, кто сменил флаг, под которым воевал, были и советские женщины.
Первым документом, в котором шла речь о борьбе с коллаборационизмом, стал выпущенный 12 декабря 1941 г. приказ Народного комиссариата внутренних дел «Об оперативно-чекистском обслуживании местностей, освобождённых от войск противника». В начале 1942 г. было выпущено разъяснение, кого следует брать на учет. В списке значились в том числе:
- женщины, вышедшие замуж за немцев;
- содержатели борделей, притонов;
- лица, работавшие в немецких учреждениях и оказывавшие немцам услуги;
- добровольно ушедшие с гитлеровцами и члены их семей.
В предательстве подозревался любой, кто оказался на оккупированной территории и был вынужден работать, чтобы получить кусок хлеба. Клеймо потенциального предателя такие люди могли потом носить всю жизнь.
Многих женщин, которые добровольно или вынужденно имели сексуальные связи с немцами, позже расстреливали, зачастую вместе с детьми. Согласно немецким документам только при освобождении Восточной Украины было расстреляно около 4 тысяч женщин. В другом докладе немецкой разведки говорилось о судьбе «предательниц» в Харькове: «Среди них много девушек, друживших с немецкими солдатами, и особенно тех, которые были беременны. Достаточно было трех свидетелей, чтобы их ликвидировать».
Олимпиада Полякова (Лидия Осипова)
Многие коллаборационистки перешли на немецкую сторону из-за неприязни к советскому режиму. Конец 30-х годов ознаменовался волной репрессий, поэтому немецкую оккупацию многие воспринимали почти как спасение от большевиков (именно так ее «рекламировали» сами немцы).
Такой «идейной» предательницей была Олимпиада Полякова, издавшая свои литературно обработанные записи военного времени под названием «Дневник коллаборантки». Война застала ее в Пушкине, ей было уже под сорок. При немцах она работала в оккупационной газете «За Родину» и в 1944 г. эмигрировала в Берлин. Работу в газете Полякова ценила. «Газета является боевым антибольшевистским органом. Немало места также посвящает вопросам русской культуры. В общем, газета настоящая и редактор настоящий, и работа настоящая», - писала она.
При составлении книги Полякова правила дневниковые записи и превращала текст в оправдание коллаборационизма. Для нее это не предательство, а проявление патриотизма. Однако полностью обелить себя у нее не выходит – она рассказывает, например, как с мужем украла и продала дорогой ковер.
Вместе с отступающими немцами Полякова оказалась в Риге, где коллектив редакции разместили в бывшем рижском гетто, в квартирах арестованных евреев. Полякова признает, что квартиры были уютными, но вот носить вещи евреек она заставить себя не могла. Хотя другие это делали, не задумываясь.
Она симпатизирует немцам, но, с другой стороны, ей не нравится, что те уничтожают людей «настолько механически». Но немцам она готова была простить многое: «падают немецкие бомбы, но бомбы-то освободительные». Всю оставшуюся жизнь прожила в эмиграции в ФРГ.
В той же газете «За Родину» работала родившаяся в Пскове в 1921 г. Вера Пирожкова. Туда она устроилась сразу после начала оккупации, сначала - переводчицей, потом – автором. В статьях она прославляла немецкий образ жизни при фашистах и Германию.
В первом тексте, посвященном «Протоколам сионских мудрецов», Пирожкова выступила как явный антисемит: «Злобная сила еврейства, питавшаяся в течение веков лишь ненавистью и действовавшая путём интриг, обманов и террора, не устоит под натиском здоровых, творческих сил народов». Такая позиция находила одобрение в верхах, и Пирожкова быстро продвинулась, став практически политическим редактором газеты.
После войны училась в Мюнхене, защитила диссертацию. В 90-е годы вернулась в Россию, сейчас живет в Петербурге.
Светлана Гайер
Одна из самых неоднозначных женщин, которых можно подвести под категорию «предательницы» с натяжкой. Гайер была совсем молодой девушкой, когда пошла работать переводчицей к оккупационным властям Киева. Она и ее мать нуждались в деньгах, отец умер после заключения в советской тюрьме.
Она работала на стройплощадках, переводила архитекторов и ученых. В 1943 г. выехала в Германию, где ей была обещана стипендия. В Германии на некоторое время оказалась в лагере для работников с восточных территорий, но была освобождена.
Изучала литературоведение во Фрайбурге, стала одной из самых известных переводчиц с русского на немецкий. Перевела на немецкий главные романы Достоевского.
Антонина Макарова (Тонька-пулеметчица)
В начале войны молодая санитарка Антонина оказалась в окружении. С солдатом Федорчуком они бродили по лесам, стремясь выжить. После того как они вышли к деревне, Федорчук ушел к семье, а женщина осталась одна.
Ей вновь пришлось искать приют. Она оказалась на территории Локотской республики, где приглянулась немцам. Несколько раз Антонина подвергалась насилию. Однажды ее заставили расстрелять пленных – она умела обращаться с пулеметом, к тому же была пьяна. Выполнив такой приказ, Макарова оказалась «штатным палачом». Расстреливала она каждое утро. Довольно быстро работа ей начала даже нравиться.
Слухи о Тоньке-пулеметчице быстро расходились по округе, но ликвидировать ее не удавалось. После отхода немцев Макарова раздобыла документы, из которых следовало, что она всю войну проработала санитаркой. Несколько десятилетий ее искало КГБ, но заподозрить бывшую карательницу в ветеране войны, примерной жене и матери Антонине Гинзбург было сложно.
Работникам КГБ помог случай – брат Макаровой, Парфенов, собрался выезжать за границу. В анкете он указал сестру Макарову (Гинзбург).
Ее дело стало единственным в СССР, в котором фигурировала женщина-каратель. Антонину признали виновной в убийстве 168 человек и расстреляли.
Переводчицами, журналистками, секретарями при немцах работали многие советские женщины. Их судьба сложилась по-разному. Кто-то навсегда остался в эмиграции, кто-то был репатриирован обратно в Советский Союз, как Евгения Польская, происходившая из казаков. Ее муж был офицером РОА, сама она работала в газете. Некоторые смогли «зачеркнуть» двусмысленное прошлое и тихо дожить до старости.
Источник:
© Русская Семерка
