Они были современниками, но разделяла их целая генерация. Александр Суворов, родившийся в 1730 году, годился в отцы молодому Наполеону Бонапарту. Их пути так и не пересеклись на поле боя, оставив историкам один из самых интригующих вопросов: кто бы одержал верх в случае встречи?
«О, как шагает этот юный Бонапарт!»
Суворов с первых же успехов корсиканца разглядел в нём родственную душу и гениального полководца. Бонапарт воевал стремительно и дерзко, что было очень близко суворовской «науке побеждать». В 1796 году, узнав о триумфах французов в Италии, старый генерал восторженно писал своему племяннику: «Он герой, он чудо-богатырь, он колдун! Он разрубил Гордиев узел тактики... Ему ведома неодолимая сила натиска».
Что на самом деле случилось между Пушкиным и Дантесом?
Итальянский поход Суворова 1799 года часто называют зеркальным повторением кампании Бонапарта 1796-97 гг. Русский полководец, безусловно, изучал манёвры француза, но для побед над лучшими генералами республики одного копирования было мало. Суворов их бил, вызывая сожаление у самого себя: он считал, что Бог, отправив Бонапарта в Египет, лишил его славы победить молодого гения.
«Варвар» и «вздорный старикашка»
Наполеон уделял русскому полководцу куда меньше внимания. Причины были как в скудости информации, так и в предубеждении. Большинство побед Суворов одержал над турками и польскими повстанцами, что в Европе конца XVIII века не считалось безусловным свидетельством полководческого таланта. Громче всего звучала тема штурма варшавского предместья Прага в 1794 году, после которого Бонапарт в письме Директории назвал Суворова «варваром, залитым кровью поляков».
Фантом ДНК: как советский ученый доказал существование души
Однако равнодушным к успехам Суворова Наполеон не оставался. Когда в 1799 году русская армия за четыре месяца отвоевала у французов то, на что у него самого ушло десять, корсиканец пришёл в ярость. По свидетельствам, в перехваченных англичанами письмах он указывал, что Суворова не остановить, пока не «постигнут его особого искусства воевать». Историки спорят: имел ли он в виду правила русского полководца или же, наоборот, призывал применять против него собственные, наполеоновские методы?
Позже, став императором, Наполеон признавал в Суворове «душу великого полководца», но отказывал ему в большом уме, а в приватных беседах мог назвать «вздорным старикашкой».
Явная недооценка
Наполеон априори оценивал Суворова как типичного представителя старой европейской военной школы, вроде австрийских генералов Вурмзера или эрцгерцога Карла, которых он многократно разбивал. Эти генералы не были бездарностями, они считались очень хорошими для своего времени. Некоторые из них заслуживали явно более высокой оценки, что едва не сыграло с Бонапартом злую шутку.
Когда летом 1800 года Бонапарт отправился отвоёвывать Италию у австрийцев (русских там уже не было), то один из генералов этой школы, ровесник Суворова Михаэль фон Мелас едва не разгромил французского полководца при Маренго. Наполеона спас только вовремя подоспевший генерал Дезё со своей дивизией (Дезё пал в битве).
Не сыграла бы злую шутку с Наполеоном такая недооценка, если бы он и в самом деле встретился с Суворовым? Надо полагать, автор «Науки побеждать!» не упустил бы, в отличие от Меласа, своего шанса дожать противника до конца. Тем более, что Суворов, со своей стороны, оценивал Бонапарта очень высоко и морально был бы готов к столкновению с таким врагом.
