Достаточное количество книг и статей посвящено постсталинскому периоду жизни Юрия Андропова, его 15-летней службе в КГБ и 15-месячному правлению страной. О том, чем занимался Юрий Владимирович при Сталине, вспоминают и рассказывают реже. Хотя именно в эти годы происходило становление будущего главного чекиста, а затем и генсека.
Последняя надежда режима
Историку и журналисту Леониду Млечину в книге «Юрий Андропов. Последняя надежда режима» удалось вместить биографию Юрия Владимировича в одно лаконичное предложение. Карьера Андропова: комсомол – партия – КГБ. В 1936 году перед началом «Большого террора» 22-летнего юношу «перебросили» из техникума на должность комсорга Рыбинской судоверфи. С того момента и фактически до конца жизни он занимался комсомольско-партийной работой. С перерывом на посольство и председательство в КГБ.
Как пишет автор, Андропов «никогда не руководил реальным производством», не имел практического опыта в промышленности, финансовой или сельско-хозяйственной сфере. Зато он прекрасно знал, как работает государственная «машина», на какие тайные пружины нужно надавить и как привести в действие нужные рычаги. Недостаток таких знаний, по мнению Млечина, в том, что все знания получены из донесений, рапортов, рассказов подчиненных.
Вместе с тем, как пишет в книге «Юрий Андропов: реформатор или разрушитель?» А. Шевякин, Юрий Владимирович не был озабочен собственной персоной, но обладал «сатанинской преданностью работе». Работавшие с ним отмечали поразительную «нацеленность на работу», на конкретные задания – нацеленность колоссальную. Своим горением и энтузиазмом он заражал подчиненных, а результатами исполненного поручения впечатлял начальство. Игорь Синицын в статье «Тайная дипломатия Андропова» прямо отмечает, что не только непосредственные руководители, но и сам Сталин видел в Андропове «талантливого партийца» и «перспективного деятеля».
Заступник карелов
Малоизвестный факт из биографии Андропова: его деда (родного или приемного – неизвестно) звали Карл Францевич Флеккенштейн. И был он выходцем из Финляндии. Такое родство добавило плюсов личному делу Андропова. К тому же его первым влиятельным покровителем был Отто Куусинен – старый финский социал-демократ, долгие годы председательствовавший в Президиуме Верховного Совета Карело-Финской ССР. Неудивительно, что из всех кандидатов на должность первого секретаря ЦК ЛКСМ Карело-Финской ССР в 1940 году выбрали именно Андропова. Эту должность он занимал до 1944 года. Затем был переведен в Петрозаводский горком 2-м секретарем (до 1947 года), а далее, до 1951 года, проработал 2-м секретарем ЦК Компартии Карело-Финской ССР.
Как к любому порученному делу в своей жизни, к руководству карело-финскими комсомольцами Андропов подошел «нацеленно». Из статьи «Андропов и Карелия» узнаем, что Юрий Владимирович «старательно изучал финский», разбирался в проблемах коренных народов, много читал карельской и финской литературы. Особенно внимательно – «Калевалу». Андропов неоднократно цитировал этот карело-финский поэтический эпос. В 1943 году в «Комсомольской правде» он писал, что «любить родной край – значит, знать и ценить» былинный эпос, народные танцы и песни. В феврале 1949 года при непосредственном участии Андропова прошли торжественные мероприятия, посвященные 100-летней годовщине первого издания «Калевалы».
Но наибольшей заслугой Юрий Андропова в период работы в Карелии можно считать предотвращение высылки коренных народов. А началось всё с политического спора. Одни (так называемая «группа Штыкова») считали, что в Карелии не было партизанского движения, подпольная работа не велась, а все карелы сотрудничали с финнами-оккупантами. В 1944 году перед Сталиным ставился вопрос о выселении карелов и финнов, живущих на территории Карело-Финской ССР, в Сибирь. По той же схеме, что с крымскими татарами, ингушами, чеченами, поволжскими немцами.
Другая группа во главе с 1-м секретарем ЦК Компартии Карело-Финской ССР, непосредственным начальником Андропова, Г. Куприяновым, доказывала обратное. Партизанские отряды и сопротивление оккупантам в Карелии было, а коренные народы (карелы, финны, вепсы) активно участвовали в военных действиях на Карельском фронте на стороне советской армии.
Именно Андропов собрал и представил наибольшее количество доказательств в защиту коренных народов. Он рассказывал о героизме разведчиков, партизан, тружеников тыла в серии газетных статей и радиопередач. В ноябре 1943 года выпустил брошюру «Карело-финские комсомольцы в Отечественной войне», где были описаны многочисленные эпизоды подвигов тех, кого планировали репрессировать. Через хорошего друга и известного журналиста Геннадия Фиша популяризировал героизм карельских партизан среди широких слоев населения всего Союза. На таком фоне принять решение о принудительном выселении коренных народов стало невозможно.
Тайны Могикана
Сегодня часто вспоминают, что 27-летний Юрий Андропов «околачивался в тылах». На фронт он действительное не пошел, но сделал для победы немало. Огромный вклад в популяризацию малоизвестных фактов из биографии Юрия Андропова того периода внес историк Ю. Васильев. К 100-летнему юбилею Юрия Владимировича вышла серия статей «Тайны «Могикана». Именно такой необычный позывной взял себе Андропов при организации подполья на территории оккупированной Карелии. В статьях Ю. Васильева немало патетики, но есть и скупая статистика. Она подтверждает объемы работы, которую Андропов провел на посту руководителя комсомольской организации в военные годы.
В первые месяцы войны 10 тысяч молодых парней, треть комсомольской организации, ушли на фронт. Более 5 тысяч комсомольцев, как воевавших, так и оставшихся в тылу, получили медали и ордена. По призыву комсомольских лидеров на карельские предприятия пришло более 5 тысяч парней и девушек. Для сравнения: в январе 1944 года в республике было 4 590 комсомольцев, а в апреле того же года – уже 5 900. Полторы тысячи девушек освоили мужские профессии.
Недаром 25 апреля 1943 года Андропов получил телеграмму с «горячим приветом» от Сталина. Отец народов благодарил молодежь Карело-Финской ССР за помощь Красной Армии. В непростое время комсомольцам удалось собрать более миллиона рублей, которые пошли на вооружение и обмундирование солдат. Да и спор о выселении карелов в 40-е годы Сталин решил в пользу коренных народов.
Свои сани
Республиканская карело-финская молодежная организация стала единственной в стране, которая получила в годы войны орден Ленина. Комсомольцы, которыми руководил Андропов, активно работали во всех отраслях – от сельского хозяйства и рыбного промысла до открытия школ и строительства тыловых оборонных объектов. Молодежь любила и уважала Андропова. Может, потому, что он без лишней бюрократии одобрял их «нестандартные подходы». Например, на одном из лесозаготовительных заводов была обустроена спецстоянка – для самодельных самокатов-ногомобилей, на которых подростки приезжали на работу.
Андропов ценил хорошие кадры. Но больше – конкретных людей. Уже после войны он помог многим партизанам-подпольщикам, что называется, выбиться в люди. Показателен в этом смысле и эпизод разминирования освобожденных от оккупантов территорий Карелии. В распоряжении Андропова оказались не опытные саперы, а несмышленые мальчишки. Он не бросил их убирать «лежавшие на каждом шагу мины», а организовал курсы для минеров. Из безусых мальчишек подготовили тысячу профессионалов. И только после этого начали очищать землю от мин.
Находилось у Андропова время и на решение, казалось бы, незначительных вопросов. Так, с его подачи комсомольцы поселка Сегежа занялись производством ножей-финок – незаменимых как в партизанских отрядах, так и на фронте. Андропова часто ругали, что «лезет не в свои сани», но к проискам недоброжелателей он относился с иронией. И продолжал делать то, что умел лучше всего – подбирал кадры, пробивал идеи у высшего руководства, мотивировал и вдохновлял.
Источник:
© Русская Семерка
