Зарплата «палочками»: что получали колхозники за свой труд

В течение многих десятилетий советские колхозы оценивали крестьянский труд в трудоднях, известных как "палочки". За эти трудодни работники села часто получали зерно или деньги, но иногда им доставалось только благодарность от колхозного руководства. В мае 1966 года история советских трудодней завершилась, когда новое постановление ЦК заменило их "гарантированной оплатой труда". С 80-х годов трудодни стали символом бесплатного труда колхозников и в ряде публикаций стали указывать на рабское положение советских крестьян.

Первый опыт

Трудодни появились во времена Сталина. В Уставе сельскохозяйственных колхозных артелей, подготовленном к новому 1931 году, впервые было официально упомянуто понятие трудодня. Однако опыт оценки крестьянского труда с помощью трудодней появился за 10 лет до этого - об этом напоминает В. Поляков в своей статье "История возникновения трудодня в 1921-23 годах". В марте 1921 года продразверстка, исчерпавшая себя, была заменена продналогом - количество налогов, которые крестьянин должен был платить или отрабатывать, увеличилось. В частности, появился трудгужевой налог, который измерялся в трудоднях.

В июле 1921 года было издано постановление о привлечении крестьян к лесозаготовительным работам, согласно которому каждый житель села фактически был обязан отработать определенное количество дней в году на заготовке и вывозе леса (дров) в пользу государства. В ноябре того же года в еще одном постановлении была введена новая единица измерения крестьянского труда - трудодень. Трудгужналогом облагалось всё трудоспособное население (мужчины от 18 до 50 лет и женщины от 18 до 40 лет), а также личный скот (лошади, олени, верблюды, ослы) и гужевые повозки.

Размер трудгужналога в среднем по стране равнялся 6 трудодням, при этом отрабатывать их нередко приходилось во время посевной и других важных сельхозработ. Отчитываясь об итогах посевной кампании 1921 года, руководство Нижегородского губернского посевкома отмечало, что «применять гужповинность неразумно», потому как она отвлекает крестьян от их основных занятий, а также приводит к недостатку лошадей во время посевной. Скотина либо занята на лесозаготовках, либо не может выйти в поле по причине истощения.

Непобедимая уравниловка

Заработная плата в денежном выражении колхозникам не начислялась, в отличие от городских рабочих и служащих. Государство ставило перед колхозами планы, после выполнения которых остатки доходов (в первую очередь, зерно) распределялись между колхозниками пропорционально отработанным трудодням. Каждая работа – вспахать гектар, надоить литр молока, выкопать центнер свеклы, намолотить тонну зерна и т.д. – оценивалась определенным количеством трудодней.

В феврале 1933 года все колхозные работы распределили на 7 категорий в зависимости от квалификации, сложности и общей важности для колхоза. За основу, взяли работы 3 категории, оцененные в один трудодень за выполненную суточную норму. К самой низшей категории относился неквалифицированный труд уборщиц, сторожей, подсобных. К высшей – работы, требующие опыта и квалификации (например, оператор сноповязальной машины, скирдоправ, машинист конно-моторного опрыскивателя и др.).

Введение трудодня должно было устранить один из бичей советской системы труда – уравниловку. На практике же просидевший в прохладном кабинете счетовод получал столько же, сколько работающие до изнеможения в поле тракторист или жница. Подобная система не мотивировала работать лучше, ведь и рвущие жилы на молотьбе, и прохлаждающиеся в тенечке скирды получали в итоге одинаково – в трудовую книжку вносилось равное количество трудодней.

Как «работали» трудодни

Трудодень не равнялся дневной смене. В зависимости от сложности работ за смену колхозник мог получить полтора или даже два трудодня. В течение года каждый «набирал» определенное количество трудодней: частично за них выдавали денежный аванс или продукты в течение года, а остатки закрывали по итогам расчета с государством. При получении аванса многие крестьяне «перебирали» и в итоге оставались должны колхозу. Полный расчет производился только при условии, что колхоз выполнил госплан. Если нет – то и колхозники в конце года ничего не получали (платить им при невыполнении госплана запрещалось законодательно).

Каждая заработанная «палочка» вносилась в книжку колхозника, а общее количество выработанных всеми трудодней фиксировалось в колхозной книге учета. На основании записей в конце года натуральные остатки и деньги от реализованной продукции колхоз распределял согласно выработанным трудодням между колхозниками.

Стоимость трудодня

Общий доход колхоза определял стоимость трудодня, поэтому в прогрессивных колхозах «зарабатывали» больше, а в отстающих – зачастую не получали ничего. В некоторых колхозах стоимость трудодня определялась с учетом состояния полей или сельхозорудий. В статье «Советский трудодень – зарплата «крепостных» колхозников в условиях тоталитарного государства» В.Мотревич приводит пример свердловского колхоза «Заря», в котором перед началом прополки члены правления с бригадиром оценивали количество сорняков и устанавливали норму. На участках с большим количеством сорняков колхозник должен был выполоть за день половину гектара, а если сорняков было мало, то целый гектар. И за выполнение плана он получал один трудодень.

Стоимость трудодня в денежном выражении зависела и от территориального расположения колхоза. Так, за 1 трудодень калужский колхозник в 30-е годы «получал» 7 копеек, а туркменский – 10,35 рублей. По статистике 1951 года, карельские колхозники в среднем зарабатывали 83 рубля, а трудившиеся в колхозах Средней Азии – 840 рублей, при этом средний заработок городского рабочего по стране равнялся 740 рублям.

Для примера можно взять статистику по оплате одного трудодня колхозникам Коми. В 1940 году за 1 трудодень они получали 960 гр. зерна, 64 копейки, 400 гр. картофеля. В 1955 году – 670 гр. зерна, 2 рубля 8 копеек и 70 гр. картофеля. Напомним, что каждый колхозник обязан был платить налоги государству, в том числе за скотину. Например, в 1948 году заработав трудоднями 373,5 рубля, колхозник Коми должен был 198 рублей отдать в качестве налога за корову.

Всё вокруг колхозное...

В попытке убежать от тяжелейшей жизни многие колхозники всеми правдами и неправдами «выбивали» в правлении колхоза справку, которая позволяла уехать в город на заработки (паспорт советским колхозникам на руки не выдавался), поэтому с введением трудодней отток из деревень в город многократно увеличился. Нехватка работников приводила к тому, что колхозам приходилось привлекать помощь со стороны – нанимать «шабашников» или звать на прополку или сбор урожая сотрудников различных предприятий или школьников-студентов.

Большинство колхозников уделяло внимание личным участкам, выкладываясь на них по полной, а в колхозе работали лишь для «галочки-палочки». Нищенские доходы труженики пытались компенсировать любыми способами, поэтому тащили всё, что плохо лежит. Неслучайно слова, произнесенные героиней Нонны Мордюковой — колхозницей Степанидой — в фильме "Отчий дом" (Киностудия им. Горького, 1959 г.): «Всё вокруг колхозное, всё вокруг моё»,— превратились в поговорку.

Наказание без преступления

В зависимости от географического положения колхоза устанавливались минимальные нормы выработки трудодней. Например, каждый колхозник пермского или свердловского колхоза должен был за год «набрать» 60 трудодней, а оренбургского или челябинского – 80. В годы войны минимальная годовая норма была увеличена до 150 трудодней. Тех, кто не выполнил норму, подвергали народному суду и карали исправительными полугодовыми работами с изъятием четверти заработанных трудодней в пользу колхоза. Ответственность наступала с 16 лет, при этом дети 12-16 лет в годы войны обязаны были выполнить 50% от взрослой нормы. Если председатель колхоза или бригадир укрывал «халтурщиков», то отправлялся под суд вместе с ними.

На практике же тех, кто не выработал норму, не только судили, но и зачастую исключали из колхоза. Но главное – отбирали приусадебный участок, который являлся единственным источником существования и не позволял крестьянским семьям умереть с голоду. Фактически с начала 30-х годов на протяжении трех десятилетий крестьянин был вынужден бесплатно трудиться в колхозе лишь за право пользоваться участком, получая зерно и сельхозпродукты, которых едва хватало, чтобы выжить.