В начале весны 1896 года Николай II сделал небольшую дневниковую запись о том, как абиссинцы «раскатали» 15-тысячное войско Италии в сражении при Адуа. Эта победа, ставшая ключом к обретению независимости Эфиопии, справедливо приписывается есаулу Николаю Леонтьеву. Он и его казаки по сути стали первыми «вагнеровцами царя», и действовали они на эфиопской земле от имени и при личной поддержке Александра III.
Служить Родине не оружием
На картине, изображающей разгар битвы при Адуа, негусу Менелику II отведено скромное место. Абиссинский правитель с зонтиком в руках размещен в левом верхнем углу полотна. Первым же в глаза зрителю бросается фигура Святого Георгия, вдохновляющего эфиопское войско на победу. Русским святым метафорически можно считать Николая Степановича Леонтьева. Именно он сыграл одну из главных ролей в победе Эфиопии над итальянцами 1895-1896 гг. После чего Абиссиния получила суверенитет.
Выйдя в отставку в 1891 году, поручик Николай Степанович продолжил служение царю и Отчизне, но на другом поприще. В 1894 году он отправился в первую эфиопскую экспедицию. В дневнике 29-летний искатель приключений записал о своем желании «показать всему миру, что русские могут служить Родине» так, чтобы завоевывать авторитет не принуждением или оружием. О научно-исследовательской поездке Леонтьев мечтал не первый год. Его амбициозные планы органично вписывались в интересы Российской Империи, которая была не прочь заполучить в качестве союзника Эфиопию. Ведь эта страна – единственная на Африканском континенте – исповедовала христианство.
Официально русские миссионеры приехали в Эфиопию, чтобы «изучать течения светил небесных», обычаи и традиции аборигенов. Кроме того, в путешествие отправились представители Русской православной церкви. Но за этнографо-географическими и религиозными целями скрывалось желание русского царя «прощупать почву». И в случае расположения негуса Менелика II к русским миссионерам, предложить абиссинскому правителю дипломатическое сотрудничество и военную помощь. В первую очередь – создание регулярной армии и поставки оружия.
Русский агент граф Абай
Осознавая обреченность в противостоянии Италии в одиночку, абиссинский негус радушно встретил Леонтьева с 10 миссионерами в своей резиденции в Энтоно. Николай Степанович вернулся в Петербург с личным посланием от Менелика, а через некоторое время в Россию приехали эфиопские послы. А затем ответный визит нанесли русские дипломаты во главе с Николаем Леонтьевым.
Русской миссии удалось занять при дворе Менелика II особенное положение, а Николай Степанович становится главным консультантом негуса по военным вопросам. За заслуги в сближении двух народов он получает Звезду Эфиопии I степени и графское звание, специально учрежденное для русского миссионера. Так русский дворянин Леонтьев становится эфиопским графом Абаем. В разгар итальяно-эфиопской войны абиссинский правитель поручает Леонтьеву продумывать планы тактических действий, редактировать переписку и вести переговоры с иностранными представителями.
Леонтьев прорабатывает план реформы армии туземцев. В ноябре 1895 года в Африку уходит русский пароход, груженый ящиками с винтовками и патронами (30 тысяч и 5 миллионов, соответственно), артиллерийскими снарядами и саблями. Отправка военного арсенала была строго засекречена, материальная помощь Эфиопии всячески маскировалась, да и о большинстве шагов русского миссионера Леонтьева широкая общественность не знала. Это породило легенду, что приближенный к африканскому двору «белый брат» русский шпион.
Фиаско при Адуа
Кроме оружия и военных консультаций, Эфиопия получила от России добровольцев, направленных на «защиту православных братьев». В Абиссинию прибывает два десятка отставных офицеров. Среди них оказывается прославленный зауряд-прапорщик Гогосов, успевший отличиться в боях плечом к плечу с греческими единоверцами против турок.
С оглядкой на опыт войны с армией Наполеона в 1812 году Леонтьев разрабатывает для «новых друзей» план военной кампании. В ее основе лежала тактика «партизанских наскоков», призванных «измотать врага». А затем финал – ключевая битва на выгодной позиции.
Разгром при Адуа оказался для итальянцев неожиданностью. Генерал Баратьери планировал «демонстрацию небольшого удачного сражения», недооценив боевой дух и улучшенное вооружение эфиопской армии. Слабая проработка тактики сражения привела к тому, что части итальянского корпуса плутали и уходили за километры от согласованного маршрута. К тому же итальянцы никак не ожидали, что противник использует артиллерию. Полагали, что туземцы всё еще сражаются луками и старыми кремневыми ружьями.
И хотя эфиопская армия уступала итальянской в техническом оснащении, императору Менелику II удалось собрать стотысячное войско. В его составе были и русские добровольцы Леонтьева. Разведчики донесли о расположении всех колонн итальянского корпуса, между которыми образовались опасные «прорехи». Разведданные позволили абиссинцам грамотно распределить силы и разбить итальянцев по частям, «отсекая», окружая или атакуя каждую из колонн. В ходе битвы при Адуа колонизаторы потеряли по самым скромным подсчетам 11 тысяч солдат. В плен попали 3,5 тысячи итальянских воинов, в том числе генерал Альбертоне. Эфиопские потери составили 4 тысячи убитыми и 6-10 тысяч ранеными.
Эфиопы гордились этой победой. Поражение при Адуа вынудило итальянцев подписать мирный договор, признать независимость Эфиопии и выплатить ей контрибуцию. Часть южных колоний Италии на побережье Красного моря перешла под контроль абиссинского правителя Менелика II.
Мог быть полезен
В период войны с итальянцами в Абиссинию по инициативе Леонтьева прибыла миссия Русского Красного Креста. Сестры милосердия и русские врачи спасли сотни жизней, возвращая с того света не только военных, но и мирных жителей.
К 1897 году Николай Леонтьев лишился поддержки царя Николая II, но остался в Африке, чтобы на свой страх и риск закончить запланированное. К началу 1899 года по стандартам русской армии он сформировал первый абиссинский батальон. Его фундаментом стали сенегальские стрелки. Для командования Леонтьев нанял русских и французских офицеров.
Леонтьев стал непосредственным организатором похода к о.Рудольфа. В нем приняли участие 2 тысячи абиссинских конников и пехотинцев, а также русские офицеры-добровольцы и казаки. Леонтьев доложит Менелику II об успешном окончании похода и водружении над островом Рудольфа эфиопского флага.
Русско-японская война заставила Николая Степановича вернуться домой. Он поступил в распоряжение Кубанского казачьего войска и был назначен главой разведотряда. Покинуть расположение войск Леонтьева вынудило ранение. По одной версии, он получил его во время ночной вылазки разведотряда. По другой – шальная пуля при невыясненных обстоятельствах попала в Леонтьева во время учебных стрельбищ.
Незадолго до смерти Николай Степанович сказал, что всё еще мог бы быть полезен, но «нигде не находит сочувствия». Он уехал в Париж на лечение, где в скором времени умер. Его тело доставили в Петербург и похоронили на Тихвинском кладбище. Имения в Херсонском узде, согласно завещанию, передали Географическому обществу, чтобы оно имело возможность направлять доходы от 317 десятин на организацию новых экспедиций в Абиссинию и другие страны.
Источник:
© Русская Семерка
