Тысячи военных преступников, коллаборационистов, сотрудничавших с немцами во время войны, после её окончания не смогли избежать наказания. Советские спецслужбы делали всё возможное, чтобы никто из них не избежал заслуженного наказания.
Очень гуманный суд
Тезис о том, что за каждое преступление бывает наказание, в ходе процессов над нацистскими преступниками был опровергнут самым циничным образом. По протоколам Нюрнбергского суда, 16 из 30 высших руководителей СС и полиции Третьего рейха не только сохранили жизни, но и остались на свободе.
Из 53 тыс. эсэсовцев, которые были исполнителями приказа об истреблении «неполноценных народов» и входили в состав «эйнзатцгрупп», к уголовной ответственности было привлечено только около 600 человек.
Список обвиняемых на главном Нюрнбергском процессе состоял всего из 24 человек, это была верхушка нацистских органов. На Малых Нюнбергских процессах было 185 обвиняемых. Куда делись остальные?
В основной своей массе - бежали по так называемым «крысиным тропам». Главным пристанищем нацистам служила Южная Америка.
В тюрьме для нацистских преступников в городе Ландсберге к 1951 году оставалось всего 142 заключенных, в феврале того же года верховный комиссар США Джон Мак-Клой помиловал одновременно 92 заключенного.
Двойные стандарты
Судили за военные преступления и советские суды. Разбирались в том числе дела палачей из концентрационного лагеря Заксенхаузен. В СССР были приговорены к длительным срокам заключения главный врач лагеря Гейнц Баумкеттер, повинный в смертях огромного количества узников; Густав Зорге, известный как «железный Густав» участвовал в расстреле тысячи заключенных; охранник лагеря Вильгельм Шубер лично расстрелял 636 советских граждан, 33 польских и 30 немецких, также участвовал в казнях 13 000 военнопленных.
В числе других военных преступников вышеперечисленные «люди» были переданы властям ФРГ для отбывания заключения. Однако в федеративной республике все трое недолго оставались за решеткой. Их отпустили, причем каждому было выдано пособие в размере 6 тыс. марок, а «доктор-смерть» Гейнц Баумкеттер даже получил место во одной из немецких больниц.
Во время войны
Военных преступников, тех, кто сотрудничал с немцами и был виновен в уничтожении мирных граждан и советских военнопленных советские органы госбезопасности и СМЕРШ начали разыскивать ещё во время войны. Начиная с декабрьского контранаступления под Москвой, на освобожденные от оккупации террритории прибывали оперативные группы НКВД.
Они собирали сведения о лицах, сотрудничавших с оккупационными властями, допрашивали сотни свидетелей преступлений. Большинство переживших оккупацию охотно шло на контакт с НКВД и ЧГК, выказывая лояльность советской власти.
В военное время суды над военными преступниками проводились военными трибуналами действующих армий.
«Травниковцы»
В конце июля 1944 года в руки СМЕРШа попали документы из освобождённого Майданека и учебного лагеря СС, который размещался в местечке Травники в 40 км от Люблина. Здесь готовили вахманов - охранников концлагерей и лагерей смерти.
В руках СМЕРШовцев оказалась картотека с пятью тысячами фамилий тех, кто проходил обучение в этом лагере. В основном это были бывшие советские военнопленные, которые подписали обязательство служить в СС. СМЕРШ начал поиск «травниковцев», после войны поиски продолжил МГБ и КГБ.
Следственные органы отыскивали «травниковцев» больше 40 лет, первые процессы по их делам датируются августом 1944 года, последние процессы прошли в 1987 году. Официально в исторической литературе зафиксировано не меньше 140 процессов по делу «травниковцев», хотя Аарон Шнеер, израильский историк, вплотную занимавшийся этой проблемой, полагает, что их было намного больше.
Как искали?
Все репатрианты, вернувшиеся в СССР, проходили через сложную систему фильтрации. Это была необходимая мера: среди оказавшихся в фильтрационных лагерях были и бывшие каратели, и сообщники нацистов, и власовцы, и те же «травниковцы».
Сразу после войны на основании трофейных документов, актов ЧГК и свидетельств очевидцев органами госбезопасности СССР были составлены списки нацистских пособников, подлежащих розыску. В них входили десятки тысяч фамилий, кличек, имён.
Для первоначального отсева и последующего поиска военных преступников в Советском Союзе была создана сложная, но эффективная система. Работа велась серьёзная и планомерная, создавались розыскные книги, разрабатывалась стратегия, тактика и приемы розыска. Оперативные работники просеивали массу информации, проверяя даже слухи и те сведения, которые прямо не относились к делу.
Следственные органы искали и находили военных преступников по всему Советскому Союзу. Спецслужбы вели работу среди бывших остарбайтеров, среди жителей оккупированных территорий. Так были выявлены тысячи военных преступников, соратников фашистов.
Тонька пулемётчица
Показательна, но при этом уникальна судьба Антонины Макаровой, которая за свои «заслуги» получила прозвище «Тонька пулемётчица». В годы войны она сотрудничала с фашистами в Локотской республике и расстреляла больше полутора тысяч пленных советских солдат и партизан.
Уроженка Московской области Тоня Макарова в 1941 году сама пошла на фронт санитаркой, попала в Вяземский котел, затем была арестована фашистами в поселке Локоть Брянской области.
Село Локоть было «столицей» так называемой Локотской республики. В Брянских лесах было много партизан, которых фашистам и их соратникам удавалось регулярно ловить. Чтобы расстрелы были как можно более показательными, Макаровой дали пулемет «Максим» и даже назначили зарплату - 30 марок за каждый расстрел.
Незадолго до того как Локоть был освобожден Красной армией Тоньку-пулеметчицу отправили в концлагерь, что ей помогло - она подделала документы и выдала себя за медсестру. После освобождения — устроилась в госпиталь и вышла замуж за раненого солдата Виктора Гинзбурга. После Победы семья молодоженов уехала в Белоруссию. Антонина в Лепеле устроилась работать на швейную фабрику, вела примерный образ жизни.
На её следы сотрудники КГБ вышли только через 30 лет. Помогла случайность. На площади Брянска мужчина накинулся с кулаками на некоего Николая Иванина, узнав в нем начальника локотской тюрьмы. От Иванина и началась расплетаться ниточка к Тоньке-пулеёетчице. Иванин вспомнил фамилию и то, что Макарова была москвичкой.
Поиски Макровой шли интенсивно, сначала заподозрили другую женщину, но свидетели её не опознали. Помогла опять случайность. Брат «пулемётчицы», заполняя анкету для выезда за границу, указал фамилию сестры по мужу. Уже после того как следственные органы обнаружили Макарову, её «вели» несколько недель, провели несколько очных ставок для точного установления личности.
20 ноября 1978 года 59-летнюю Тоньку-пулеметчицу приговорили к высшей мере наказания. На суде она оставалась спокойной и была уверена, что её оправдают или сократят срок. К своей деятельности в Локте она относилась как к работе и утверждала, что совесть её не мучает.
В СССР дело Антонины Макаровой стало последним крупным делом об изменниках Родине в годы Второй мировой войны и единственным, в котором фигурировала женщина-каратель.
Источник:
© Русская Семерка
