Как союзники СССР в 1944 году открыли Второй фронт

Неизвестные факты об открытии Второго фронта и высадке союзных войск.

Германское командование в 1944 году прекрасно понимало, что западный фронт был ослаблен в результате постоянной переброски сил на восточный фронт для борьбы с Красной Армией. В директиве №51, касавшейся распоряжений в связи с ожидаемым вторжением союзных войск на западном фронте, Гитлер писал: «Я не могу больше брать на себя ответственность за то, что Запад ослабляется в пользу других театров военных действий». Для отражения войск союзников необходимо было провести приготовления, которые исключили бы или значительно затруднили продвижения англо-франко-американских войск.

Эту задачу поручили командующему группой армий «Б» генералу Роммелю. Под его руководством были созданы подводные препятствия в виде стальных, деревянных балок, закопанных в песок на небольших глубинах ниже верхней отметки прилива. К балкам были прикреплены противопехотные мины всех видов, противотанковые ежи и бетонные надолбы. На больших глубинах ставились якорные и донные мины всех систем. Берег был также минирован противотанковыми и противопехотными минами, а ровные участки местности, пригодные для посадки десантных планеров и выброски парашютистов, «ощетинились» закопанными в землю бревнами и столбами, получившими название «спаржа Роммеля».

В этих условиях англо-американские войска могли высадиться только в определенный момент – утром, при минимальном уровне прилива, вскоре после восхода солнца. Только в этом случае корабли союзников могли беспрепятственно подойти к береговой линии Нормандии. Но в июне таких дней всего три – 5,6,7 июня. 5 июня, неожиданно для союзников, погода сильно испортилась, что стало дополнительным затруднением для союзных войск. Начало операции главнокомандующий Эйзенхауэр перенес на следующий день. Если бы погода «не удалась» и на следующий день, то операцию по высадке союзных войск, возможно, не предпринимали бы еще год.

К операции «Нептун» (первый этап Нормандской операции) союзное командование англо-американских войск готовилось особенно тщательно, предъявляя высокие требования к личному составу экипажа десантных кораблей. По приблизительным оценкам, необходимо было набрать хорошо обученных 35000 мужчин и 10000 женщин. В условиях нехватки людских ресурсов под конец войны это было большой проблемой. Английское адмиралтейство, чтобы выйти из положения, вывело из строя четыре старых линкора, пять легких крейсеров и сорок эсминцев, тем самым высвободив их экипажи. Это решение нанесло существенный урон английскому флоту, сильно пострадавшему от ударов германских кораблей в предыдущие годы войны.

Значительной проблемой для союзного командования стала координация действий солдат разных национальностей: в операции участвовали не только англо-американские войска, но и военно-морские силы доминионов, Франции, Польши, Голландии и Норвегии.

Для поддержки операции были созданы искусственные порты под командованием контр-адмирала Теннанта. По его приказу были затоплены 70 старых кораблей, которые стали основой для «Малбери» и были волноломами на случай шторма. Затем были оборудованы плавучие пирсы и подъезды к ним, известные как «Уэйлы» и «Битлы», которые поднимались и опускались вместе с приливом. Они обеспечили выгрузку каботажных судов, а также танко — и пехотно-десантных кораблей на берег. Эти плавучие пирсы представляли собой понтоны длиной 200 футов и шириной 60. Они прикреплялись к врытым в морское дно сваям таким образом, что это позволяло им всплывать и опускаться в зависимости от стадии прилива. На пирсах имелись установки для подачи энергии, комнаты для личного состава и складские помещения. Кроме этого, они были оборудованы пологими спусками в воду, к которым могли швартоваться носами десантные суда. Эти искуственные порты стали пунктами, через которые бесперебойно снабжалась оружием и продовольствием союзная армия.

Георг VI, английский король, всячески стремился поддерживать участвовавших в боевых действиях британских солдат. Так, 16 июня 1944 года он прибыл для этой цели на фронт. Адмирал Рамсей писал об этом в своем рапорте: «Визит короля с чувством большого удовлетворения и волнения был воспринят всем личным составом английского флота, находящимся в районе вторжения». Появление короля в районе боевых действий, по всей видимости, оказало воздействие и на командование. Участники операции отмечали: «После визита короля три дня все шло на редкость хорошо в районе вторжения. Машины, боеприпасы и прочие необходимые армии грузы быстро разгружались в нужном количестве». Видимо, улучшение со снабжением во многом было вызвано тем, что король «обожает флот».

18-23 июня погода над районом боевых действий изменилась не в лучшую сторону для союзников. На море бушевал шторм, который уничтожал искусственные порты «Малбери» и разрушал стоявшие на пристанях этих портов боевые корабли. Один командир английского десантного судна писал: «Пространство внутри «Малбери» стало сценой ужасающего хаоса. Сотни десантных судов от небольших барж до танко-десантных кораблей выбрасывались на берег и разбивались друг о друга». К этому добавлялось затянувшееся облаками небо, что практически сводило на нет возможность поддержки операции со стороны авиации. Капризы погоды едва не погубили все планы.

Постепенно освобождая Францию, англо-американские войска входили в соприкосновение с местным населением. После взятия Парижа и по мере продвижения союзных войск на юг Франции чувство признательности и любви к освободителям у французов усиливалось. Это отмечал один из английских солдат, который возле Виллер-Бокажа (юг Франции) был принят одной французской семьей как дорогой гость: «Они обращались с нами как с королями. Отношение к нам жителей деревни было такое, как будто именно мы освободили всю Францию». Голодное население страны стремилось к общению с войсками союзников во многом еще потому, что у них было вдоволь продовольствия. Француженки язвительно утверждали: «Все американцы думают, что каждая пойдет с ними, потому что у них есть сигареты, чулки и деньги». Но многие так и делали.