Эпоха «фактических браков»
После революции 1917 года советская власть, упрощая процедуры, признала законными не только официальные, но и так называемые «фактические браки» — стабильные отношения без штампа в паспорте. К середине 1920-х таких семей были десятки тысяч.
Киевская Русь: почему государства с таким названием никогда не существовало
Это породило уникальную юридическую реальность. Чтобы защитить женщину и ребёнка, суды встали на сторону матери. Как отмечают историки, сложилась презумпция материнской правоты. Женщине было достаточно заявить в суде о факте интимных отношений с определённым мужчиной, чтобы возложить на него отцовство. Мужчины же оказывались в крайне уязвимом положении, не имея надёжных способов оспорить иск. Система открывала дверь для злоупотреблений: известны случаи, когда отцами записывали мужчин, не имевших к детям никакого отношения.
Анализ крови и «глазомер»
Но как же суды пытались докопаться до истины? В арсенале у них было два, с современной точки зрения, шатких метода.
С конца 1930-х использовалась гемокартирование — определение группы и резус-фактора крови матери, ребёнка и предполагаемого отца. Метод, признанный Наркоматом здравоохранения, мог лишь исключить отцовство (например, если у ребёнка была группа крови, которой не могло быть у данной пары родителей), но не подтвердить его со стопроцентной точностью. К тому же, как жаловались юристы того времени, сложных анализов было мало, а специалистов — ещё меньше.
Если наука молчала, в ход шёл субъективный «глазомер». Судьи, заседатели и даже приглашённые «эксперты» пытались найти у ребёнка черты лица, форму ушей или цвет глаз ответчика. Юристы и сами признавали: этот способ «недостаточно разработан» и ненаучен. Суд превращался в странное собрание, где судьбу человека решали по принципу «очень похож на нос».
Без права на установление отцовства
Ситуация с установлением отцовства ухудшилась в 1944 году. 8 июля 1944 года в свет вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям…». Несмотря на название документа, как утверждали авторы «Справочника женщины-работницы» Мария Румянцева и Александра Пергамент (1975 год), согласно указу, мать была лишена права обращаться с иском об установлении отцовства к отцу внебрачного ребенка. В отношении этих детей отцовство могло быть установлено лишь путем совместного заявления родителей в органы ЗАГС.
Поэтому процедура установления отцовства стала редкостью. Не зря издание «Актуальные проблемы применения советского законодательства» за 1974 год писало: «До последних лет экспертизам установления отцовства должного внимания не уделялось». Количество же внебрачных детей резко увеличилось. Так, только в Кемеровской области во втором полугодии 1944 года (после опубликования указа) вне брака родилось 2464 ребенка, против 306 младенцев в первом полугодии. Как указано в упомянутой ранее монографии «Российский гендерный порядок», с этого момента до 1960-х годов гендерная асимметрия в моделях родительства в стране только укреплялась. Фактически и юридически мужчины освобождались от любых обязательств перед женщиной и ребенком.
