Василий Шукшин — плоть от плоти Алтая, его сурового пейзажа и народной судьбы. Однако настоящие истоки гения уходят корнями далеко на запад, в волжские степи. Исследователи его биографии, единодушны: предки Шукшина по обеим линиям — обрусевшая мордва, принадлежавшая к этнической группе мокшан. Переселившись на Алтай из Самарской губернии в XIX веке, они принесли с собой особый культурный код, навсегда оставшийся в роду.
Сам Шукшин, судя по редким упоминаниям, знал о своем неалтайском происхождении и сложностях ассимиляции предков, но так и не успел глубоко изучить родословную. Эту работу после его смерти проделали биографы, открыв миру Шукшина-мокшанина — возможно, самого знаменитого представителя этого древнего народа наряду со скульптором Степаном Эрьзей (эрзянином).
Древний народ у истоков истории
Кто же такие мокшане, чья кровь текла в жилах певца русской деревни? Это финно-угорский народ, чье имя впервые в европейской историографии упомянул монах Вильгельм Рубрук в XIII веке. Их история куда древнее: по данным, которые восходят еще к Геродоту, их кланы существовали в Поволжье уже до IV века.
Как в Германии после войны относились к немецким военнопленным, вернувшимся домой из ГУЛАГа
Существуют смелые исторические гипотезы, связывающие мокшан с формированием российской государственности. Некоторые исследователи, как Михаил Голденков, полагают, что именно от «моксель» (мокши) могло произойти слово «москаль», а сам субэтнос стоял у истоков названия Москвы. В XIII веке мокшане, согласно хроникам, были заметной силой и даже участвовали в походах монгольского полководца Батыя в Восточную Европу.
Знак особой породы: От Девятаева до наших дней
Мокшанская стойкость и отвага проявились в XX веке в подвиге летчика Михаила Девятаева, совершившего в 1945 году дерзкий побег из фашистского концлагеря на вражеском бомбардировщике. Сегодня этот древний народ, численность которого в конце советской эпохи составляла около 180 тысяч человек, дал России многих видных деятелей в политике, как бывший глава Мордовии и губернатор Самарской области Николай Меркушкин, а также в культуре и искусстве.
Таким образом, уникальный творческий сплав Шукшина — его ясный, рубленый стиль, глубокое понимание народной психологии и внутренняя мощь — оказывается вскормленный не только алтайским простором, но и древней мокшанской кровью. Это открытие добавляет новый, глубокий штрих к портрету художника, всю жизнь стремившегося докопаться до самых корней народной жизни.
