Кого больше всего не любили в советской армии?

Огромная страна – разные традиции и образ жизни приводили к тому, что в советской армейской среде выделялось несколько категорий людей, которых не любили.

Зависть сослуживцев

Природу ненависти в армейской среде к определенному, узкому кругу лиц понять несложно: большинство солдат по уставу обязаны были ежедневно выполнять воинские обязанности, тогда как другие солдаты выполняли совершенно другие обязанности, были «золотой» кастой. К ним относились «хлеборезы».

Вор в законе – «хлеборез»

В одной из книг бывший солдат описывал, как происходило воровство. Хлеборез всегда имел для себя хлеб и масло. Масло он воровал вот как: для солдат порция масла набиралась с помощью специального цилиндрическим шприцом и вываливалась на тарелку. Но хлеборез всегда не добирал один-полтора миллиметра масла в свой железный шприц. Некоторые ушлые хлеборезы умудрялись на дозатор наматывать проволочку-ограничитель. И солдаты получали вместо положенных 15 граммов масла, 14 граммов. Несколько таких «недоборов» - и можно иметь для себя лишний кусочек маслица. Поймать хлебореза на таком миллиметровом воровстве крайне сложно и невозможно: не будут же офицеры в ходе контрольного взвешивания брать с собой миллиметровые весы. В ряде случаев офицеры были прекрасно осведомлены о такого рода воровстве. Также происходило и с хлебом – чуть-чуть не дорезал на одном куске, на другом и вот уже – бери, пользуйся белым хлебом. Поэтому хлеборезов в армии солдаты не любили и дали им обидное прозвище – «вор в законе», у которого всегда есть незаконная еда.

Хлеборез на флоте

На флоте хлебореза выбирали из числа матросов, особо приближенных к командованию, это была привилегированная, особая каста в солдатской среде. Его главная миссия состояла в том, чтобы поделить хлеб на равные доли. Но голодным солдатам всегда казалось, что хлеба им не додавали и потому тихо ненавидели хлебореза, мечтая оказаться на его месте. Хлеборез оставлял для старослужащих дополнительную пайку хлеба. В друзья к этому особому человеку могли попасть только особые солдаты, как правило, это были земляки и нужные хлеборезу люди. Да и работа эта в советской армии считалась делом белоручек. Ведь помимо армейской службы – марши на плацу, бег, разборка-сборка оружия – существовали и другие, менее романтические обязанности – чистка посуды, мойка полов, уборка туалетов. Но все это хлеборезов не касалось, что вызывало дополнительную зависть со стороны обычных военнослужащих.

Мало ли что напишут

Писарей в советское армии не любили за непонятный характер их работы: написание рапортов, донесений, указаний, конспектов – все это представляло закрытый характер, ни один солдат не имел права заглянуть в папку с донесениями, где, возможно, фигурировала его фамилия, связанная с каким-нибудь проступком. Ротный писарь отлично знал об этом, но не имел права сообщить своим товарищам ничего из того, что диктовал ему командир. Время у писарей было неограниченным, они могли вставать и ложиться по своему собственному усмотрению в отличие от других солдат, которые вскакивали по сигналу и торопливо натягивали военную форму. Но и писарю порой доставалось – на него первого сыпались «шишки», вымещал свое недовольство командир. Но писари молча сносили обиды потому, что это было одно из самых лучших, теплых мест в советской армии и добровольно от него никто не отказывался.

Москвичей тоже не любили

В 60-х года прошлого века стало очевидным, что в советской армии появился еще один класс «не любимчиков». Новобранцы-москвичи стали пользоваться предвзятым отношением из-за своего привилегированного положения. На москвичей в первую очередь обращали внимание отцы-командиры с периферии, расспрашивая их о подробностях жизни в столице. Особенно был частым вопрос: «А ты Хрущева видел? А Мавзолей? А Ленина?» Не секрет, что в Москве после Великой Отечественной войны людям жилось проще: здесь существовали социальные льготы, здесь строились дома и промышленные объекты намного быстрее, чем по стране. Обычный рядовой из сельской глубинки ничего занимательного поведать не мог и, затаив обиду, в разговоре с друзьями начинал исподтишка называть новобранцев- москвичей обидными прозвищами. Нередко в разговорах солдаты обсуждали, что москвичи не умеют подшить себе воротничок, часто бегают жаловаться начальству, не умеют за себя постоять, рыхлость какая- то в них была. Один из советских пограничников вспоминал, что среди них были и нормальные москвичи, но некоторые постоянно рыскали в поисках еды около пищеблока. Можно было легко испачкаться. А в советской армии не любили тех, кто имел неопрятный вид.

Бронь в годы войны

Социальная нелюбовь рождалась еще из-за особенностей местного диалекта, присущего только москвичам. А также не в почете были также многословность, прагматизм и в некоторой степени эгоизм. Об этих чертах характера нередко можно найти свидетельства в воспоминаниях бывших солдат Советской армии. В советской армии ходили слухи, которые впоследствии нашли документальное подтверждение, что много москвичей – около 45% - в годы Великой Отечественной войны смогли получить «бронь» и на фронтах не воевали и всяческими нелегальными способами смогли получить освобождение от несения военной повинности. Об этом еще долгое время помнило послевоенного поколение призывников, чьи отцы и деды сложили свои головы на полях сражений и чьи дети жили в большинстве случаев в гораздо худших условиях.